В назначенный день я крепко обняла сына, пообещав ему, что скоро вернусь, попрощалась с Гельзой и дала ей последние наставления. Впрочем, она и без меня хорошо со всем справлялась. Только ей я могла доверить Кая, ведь сейчас в её преданности не оставалось никаких сомнений.
Стоя перед зеркалом, я думала о Юханне. «Прости, – мысленно обратилась к той, которая была мне и сестрой, и лучшей подругой. – Я одолжу твоё имя. Ненадолго. Я продолжаю надеяться, что однажды мы снова увидимся».
А затем вышла из дома. Ночью прошёл дождь, и, чтобы не идти пешком с поклажей, пришлось нанять извозчика. Он выбрал дорогу через респектабельный квартал и проехал мимо особняка, где мы когда-то жили с дядюшкой и кузиной. Его, как и многое другое, пришлось продать со всей обстановкой, и сейчас там обитала другая семья. Прильнув к окошку, я жадно смотрела на дом, который помнил меня счастливой и безмятежной.
В порту было шумно и многолюдно. Ещё бы – не каждый день местные аристократки отправляются на отбор невест для самого императора. Я сразу же узнала Джемму эль Рианит, которую провожала целая толпа родственников и слуг. Кроме неё и меня самой, из Дорсуля ехала ещё одна девушка, а секретарь-то важничал так, как будто претенденток из нашего городка как минимум дюжина! Таким образом, нас получилось всего трое, и я, опустив вуаль на шляпке, чтобы не привлекать излишнего внимания, поспешила как можно скорее очутиться на корабле.
Где и наткнулась на того самого секретаря, который прижимал к носу надушенный носовой платок и, похоже, в отличие от меня, страдал морской болезнью.
– Мне поручили сопровождать кандидаток, – пояснил тот своё присутствие на палубе. – Надеюсь, плыть не очень долго. Это все ваши вещи? – поинтересовался он, посмотрев на мою объёмистую ковровую сумку.
– Да, – подтвердила я. На корабль в это время как раз заносили сундуки дочери мэра. – Настоящая аристократка должна довольствоваться малым, вы не находите?
– Эээ… – замялся собеседник. – Возможно. Я почти не знаю аристократок.
– Но с тэйсой эль Рианит вы ведь наверняка знакомы, – произнесла я, заметив, каким взглядом секретарь смотрит на белокурую девушку, которая и сейчас прятала светлую кожу от палящего южного солнца под украшенным кружевом зонтиком. В его взгляде смешались тоска и надежда. Надежда на то, что барышня обратит на него внимание, но та даже голову в его сторону не повернула.