– Пожалуйста, вернись к столу! – попросила дочь старосты.
Натянув на лицо улыбку, Гвен обернулась.
– Хорошо. Но, учтите, вам не удастся привить мне свою деревенскую мораль!
– И не нужно! Глядишь, и другие девицы станут на тебя равняться. А то так и бегают за ним, так и увиваются! Вертихвостки! – снова вернулась к предмету своего обожания Джесмин. – А ты любишь мясное рагу с картофелем? – вдруг сменила она тему. – Мама его готовит сегодня на ужин и будет рада, если ты придёшь. И я тоже.
Гвендолин с большим удовольствием провела бы вечер наедине с собой, но обижать новую приятельницу отказом не решилась.
И правильно сделала. Ужин удался. Староста был всё так же неразговорчив, но его супруга оказалась хлебосольной хозяйкой, не скупившейся ни на угощения, ни на комплименты новой учительнице. Поначалу Гвен смущалась, но затем почувствовала благодарность к едва знакомой женщине, встретившей её так радушно. Дочь очень походила на мать, и, глядя на жену старосты, можно было с лёгкостью представить, какой станет Джесмин через несколько лет, когда её пока гибкая фигура приобретёт пышность, а в густые тёмно-русые волосы белой лентой вплетётся ранняя седина.
– Вы уж не обижайтесь, я с вами говорю как с собственной дочкой, – шепнула Гвендолин хозяйка дома, улучив момент, когда гостья отошла от стола ополоснуть руки. – У нас тут новенькие девушки редко появляются. Так что вы будете на виду, и парни станут на вас заглядываться, ходить вокруг да около, пытаться свести знакомство поближе. Не ученики, конечно, те ещё не доросли, а вот их старшие братья… Да и отцы тоже.
– Спасибо за предупреждение! – Гвен вспыхнула. – Но, я приехала сюда не для того, чтобы с кем-нибудь познакомиться. А для того, чтобы работать.
– Так-то оно так, но вы же ещё молодая. Соблазнов очень уж много. А приглядывать за вами некому.
От старосты Гвен уходила затемно. Хозяин провёл её до дверей школы и, пожелав доброй ночи, оставил одну, ведь Талула, закончив дела, давно ушла. В пустом доме властвовала тишина, нарушаемая только редкими шорохами, и Гвен от всей души надеялась, что их издают не мыши или крысы.
Поднявшись в свою комнатку, она зажгла свечи, чтобы разогнать темноту и страхи, и переоделась ко сну. Но тот всё не шёл, и Гвен достала толстую тетрадь, которую не открывала уже несколько дней, и собралась продолжить историю Арчибальда.