– Грек, умоляю! – Амиран с трудом забрался на диван и сел. Словно нашкодивший хулиган, которого поймали на горячем, он безвольно опустил голову и руки. Парень плакал, роняя горькие слёзы на старый, местами стёртый до дыр, ковёр.
Грек снял оружие с предохранителя и с отвращением взглянул на плачущего Амирана.
– Сынок, у нас гости?
Худая, болезненного вида женщина в стареньком халате, с малышом на руках, вышла из соседней комнаты. Мальчик сонно потирал глаза и зевал. Увидев незнакомого дядю, он протянул к нему руку. Грек быстро спрятал пистолет, и подошёл к женщине с ребёнком.
– Здравствуйте. Извините за поздний визит, – Грек взял малыша на руки.
– Привет, солнышко. Как тебя зовут? – спросил он ребёнка.
– Гиоги, – ответил мальчик, и положил голову на плечо Грека.
Мужчина обнял малыша и посмотрел на женщину. По её взгляду он понял, что она обо всём догадалась. Взгляд любящей матери, с мольбой и страхом, смотрел на человека, который пришёл, чтобы лишить жизни её единственного сына…
ЗА МЕСЯЦ ДО. РЕЙС МОСКВА-АФИНЫ.
В салоне самолета, среди рёва двигателей и гомона пассажиров, тучный турок, удобно устроившись в кресле, раздражающе храпит. Его победоносный янычарский рык разносится по ряду, создавая невыносимый дискомфорт для Демьяна, который с раздражением пытается сосредоточиться на разбегающихся от боли и тошноты мыслях. Каждый вдох и выдох турка звучит как гудение мощного американского прямоточного двигателя, и Демьян, не в силах больше терпеть, бросает на храпуна полный ненависти взгляд.
– Чтоб ты сгорел у пожарной станции, и никто этого не заметил!
Тем не менее, он понимает, что эти мысли – лишь следствие его усталости и раздражения. Он пытается игнорировать храп и найти способ успокоиться, хотя в глубине души надеется, что сосед вскоре проснется и перестанет превращать этот полет в непосильное музыкальное испытание.
Постепенно мысли начинают собираться, как пазл, который долго никто не мог собрать и на душе заскребли, нет, не кошачьи, а скорее львиные когти.
Демьян понимал, что этот выезд его команды станет последним. Для него. Как сказать об этом ребятам? Как объяснить людям, с которыми ты больше шести лет спасал попавших в беду людей, что теперь в беде ты? В беде, из которой выход только один – смерть.
«Если и пойду я во мраке, грозящем смертью, не убоюсь зла, ибо Ты со мной». – кажется, так было в Псалме? Да уж, истинно православный грек, не помнящий прописных истин, – Демьян попытался улыбнуться, но получилась какая-то болезненная гримаса. Болезнь постепенно забирала силы, и тело всё чаще пронзала острейшая боль, с которой уже с трудом справлялись даже мощные блокаторы.