Антипка, держась за горло, с трудом поднялся на ноги и принял
свой человеческий облик. Алька всхлипнула и хотела ударить лежащего
вихра ещё раз, но Безпятко успел схватить её за руку.
– Нет! – прохрипел он. – Второй раз бить нельзя, иначе
оживёт!
Аля непонимающе смотрела.
– Вот молодчина, одминка, как ты меня выручила! – похвалил её
Антипка, погладил по голове и принялся деловито шарить вокруг
неподвижного вихра.
– Так что же, я его убила? – изумилась девочка.
– И очень правильно сделала, считай, ты меня спасла, и я теперь
твой вечный должник, – проговорил чёрт. – Да где ж оно… Тут должно
быть, неподалёку.
– Как же так?!
– Да так, что если дать вихру ляпаса, он сразу и помрёт. Но если
дать второго, оживёт снова. Ага-а!
Он, наконец, нашёл, что искал. Это была чёрная кожаная сумка.
Антипка раскрыл её и вынул довольно большой горшок.
– Вот! – произнёс он довольным голосом и прокашлялся. – Молодец,
одминка, так мне помогла!
Он развязал свой мешочек для трудов и перелил туда целый водопад
золотых монет из горшка. Затем отбросил пустую посудину прочь и
подал руку.
– Идём?
– А за что он тебя так бил? – осторожно спросила Аля.
– Бо дурный, – пояснил Безпятко. – Я ему выменял зубы с
повешенника, он взял, а теперь говорит, что булан. Так у кого из
нас горшок с золотом? Кто в нём должен разбираться? Зачем их брал,
вилупок, зубы эти? Чтоб потом меня бить?
Аля заподозрила, что Антипка чего-то не договаривает, к тому же,
она ясно видела, как он ограбил вихра. Но до лесу оставалось совсем
мало идти. «Никто ведь меня не заставляет с ним дружить, – подумала
девочка. Затем вспомнила, что друзей у неё вовсе нет. – А даже,
если и так, может, получится его исправить…»
И взяла Антипку под руку.
***
Под ногами мягко хрустела опавшая хвоя. Близилось утро, лес
замер, погрузившись в особенно глухую и тихую предрассветную тьму.
Сначала Антипка вёл Алю еле заметной тропой, а потом и вовсе без
дороги. Она то и дело спотыкалась о пни и упавшие большие ветки,
царапалась о колючки кустов, которые, казалось, специально хватали
за пуловер, стремясь порвать, поцарапать, проткнуть. Безпятка
злился и был грубым. Куда подевалась его добродушная улыбка? Он
больше не держал её за руку и не подавал своей, не шутил и не
корчил забавных рожиц. Теперь Безпятка смотрел с ядовитой ухмылкой
и с вызовом. Аля никак не могла понять, что она сделала не так и
почему он сердится?