Гет всегда разувается при входе, как бы сильно ни набрался. Он же не свинья, он заботится о доме. Он заботится о доме больше, чем о чем-либо еще на всем белом свете. Он натягивает потрепанный старый свитер, который ему связала nain[3] еще до миллениума, чувствует, как волосы на руках встают дыбом при соприкосновении с акрилом. Трусы. Джинсы. Носки. Рабочие ботинки. Куртка: в такой ранний час даже в июне пробирает до костей. Он проверяет карманы – на месте ли ключи, но дверь за собой не запирает. Проверяет просто так, для верности: ветер здесь творит что вздумается, даже в такие тихие летние дни, как этот. Снаружи на веранде несвежую кожу окутывает обновленный утренний воздух. Гет доходит до конца небольшого деревянного причала, присоединенного к веранде. На воде играет солнечный свет.
* * *
Все началось накануне вечером в регбийном клубе в городе. Он управился с работой в Брин Гласе и планировал выпить всего-то одну пинту, но наткнулся на парней из школы – Сти Эдвардса (кузена Мег) и его каких-то дружков. Честно говоря, когда Гет увидел краем глаза, как они заходят, первой мыслью было залпом допить все, что оставалось в бокале, да поскорее убраться отсюда на хрен, но Сти уже заметил, как он пробирается вдоль задней стены к выходу.
– Эй! – заорал он. – Гетин, ты куда это намылился? Думал, я не увижу?
Гету совсем не хотелось пить со Сти Эдвардсом. Стивен Эдвардс был отморозком.
– Здоров, Сти, не видел, что ты тут, – сказал он, скользнув рукой по протянутой ладони.
– Да не гони, ты, чмо убогое. Давай иди-ка сюда, опрокинем по стакарику. Я угощаю.
Гет напрягся при мысли, что кто-то решил, мол, сам он себе пива купить не в состоянии, но Сти был не из таких. Нормальный мужик, если подумать.
* * *
Он доходит до самого конца причала, сбрасывает ботинки, ощущает под ногами сырую прохладу деревянных досок. Различает фью-фью-фью зеленушки и, кажется, даже замечает ее саму: по поверхности озера проносится вспышка цвета шартрез[4], пока он нагибается, чтобы стянуть с себя одежду. До смерти хочется ссать. Выпрямляется, потягивается и смотрит, как струя выгибается дугой и отражает свет, обрушиваясь в озеро. Вода бьется о воду с оглушительной силой. «Ссыте вы, парни, ну прямо как скаковые лошади», – говорила им с братом мать, будто им следует этим гордиться, будто это подтверждает их молодость и жизненный накал. Гет сбрасывает куртку и свитер, дрыгает руками и ногами, чтобы приготовиться к потрясению, и, не дав себе времени опомниться, швыряет тело – ловкое, сильное, подтянутое, несмотря на страсть к выпивке, – в ледяное озеро.