Раз. Два. Три.
Я чувствую едва уловимый запах и пытаюсь принюхаться, чтобы его поймать.
Четыре. Пять. Шесть.
Это сандал. Да, точно – кажется, тут всегда пахло сандалом.
Семь. Восемь.
Я отбрасываю в сторону завесу из мелких деревянных бусин и снова нащупываю выключатель. Он слева. Точно, они всегда располагали выключатели слева.
Комната погружается в озеро тёплого оранжевого света.
Я окидываю её взглядом и, будто фрагменты в пазле, складываю воспоминания в голове одно за другим. Тот же фарфоровый сервиз в старом деревянном шкафу, тот же ковёр – потрёпанный, но чистый, как при тётках, – те же старые стулья и скрипучие половицы. На стенах, словно в укор обыденной однотонной краске, красуются многочисленные картины – сюжеты, не нуждающиеся в рамах и холстах, свободные стенные росписи. Хрустальная люстра с двумя работающими лампами из шести – совсем маленькая и очень изящная; на круглом столе стоит керосиновая лампа, оставленная скорее для антуража.
А книги! Множество, бесчисленное множество книг, сложенных в несколько рядов в большие шкафы. Сколько здесь книг, я уверена, в жизни не сосчитать. Тётки мои страсть как любили читать, и я тоже любила, когда одна из них (обычно они выбирали, кто именно, играя друг с другом в считалочки) садилась в удобное кресло, пристроившееся в углу большого зала, и начинала читать. И неважно, что это было – сказка, роман или какая-нибудь повесть, – я всегда слушала с замиранием сердца, плакала и смеялась с героями, и мне казалось, что под пальцами тёток оживали любые слова и самые красочные картинки. Вновь оказавшись в этой комнате, я ощущаю дуновение морского бриза, ласковое и тёплое, чувствую запах роз и лилий из самых прекрасных садов, а главное – будто бы слышу голоса. Родные, позабытые голоса.
Минутное озарение ожидаемо сменяется тоской. Со дня смерти младшей из моих тёток минуло уже много времени – я последний раз приезжала сюда, когда хоронили её. И теперь я стою одна в доме, где выросла и повзрослела, и чувствую себя так, будто меня здесь быть не должно.
Будто меня здесь и не было никогда вовсе.
Мой муж наконец заходит следом за мной – предлагает быстро приготовить что-то поесть, так, на скорую руку; я киваю ему, и, когда он, отыскав кухню, начинает шуметь посудой, решаю подняться в ванную.