* * *
Солнце все так же светило, а Густав все так же не обращал на него внимания. На этот раз он решил пройти напрямик: аллея Луизы, на которой стоял дом Клауса, и Шреттерштрассе со съемной квартирой разделялись улицей Шиллера и двумя рядами еще не очень знакомых дворов. Однако, упершись в неожиданный забор, а потом со всего маху наступив в глубокую лужу, напоминавшую небольшое болотце, Густав позволил себе перейти с упоминания черта на слова погрубее и повернул обратно на мостовую. К источаемому в окружающий мир недовольству добавились хлюпающие ботинки да испачканные брючины, а встречные прохожие теперь расступались еще более охотливо.
Добредя до дома, Густав первым делом заглянул в продовольственную лавку, которую он держал за соседней с подъездом дверью. Клара переставляла товары – это была его идея, чтобы покупатели, по обыкновению подходя к привычным полкам, натыкались на что-то неожиданное, возбуждавшее непреодолимое желание немедля потратить лишние деньги. Жена, конечно, спросила, как все прошло с Клаусом, но Густав, немного остыв за обратный путь, только отмахнулся и поинтересовался выручкой. Цифры его обрадовали. Для порядка чмокнув жену в щеку, он сказал, что ненадолго зайдет в квартиру – говоря откровенно, ему нужно было в уборную, – а потом сможет сменить ее за прилавком.
На улице Густав все-таки одарил солнце своим вниманием: сощурился и поглядел на него сквозь ресницы. Со стороны могло показаться, что он слегка улыбнулся – впрочем, и не такие чудеса происходили с Густавом после удачного торгового дня. А ведь прошла только половина, и покупатели принесут им еще больше денежек!
Сидя в уборной, Густав думал о съемной квартире. Ему, конечно, очень повезло обзавестись таким жильем. Новый дом, большие окна в просторной гостиной, уютная спальня и кухня со всем необходимым. Иногда кажется, что даже с перебором: уж больно много всяких приспособлений досталось им от арендодателя, и это не считая того, что перевезла Клара. Ну и, конечно, лавка под боком – как у добротного торговца в лучшие времена. Но этот посторонний… Густав и сам подумывал о том, что незнакомец ему привиделся. Все-таки работал он довольно много и, по правде говоря, уставал, как собака… Все ради семьи, конечно, ради будущего, он ведь сам выбрал путь большого человека, а потому ежедневно стремился преумножать капитал. Так что, пожалуй, от переутомления мог принять за человека что-то иное… Но что? Свою тень? А у тени бывают черты лица? Усы? Нелепая одежда, не похожая ни на один предмет из гардероба Густава? Странное, конечно, дело, но раз Клаус так уверенно говорит, что никакого потайного входа нет…