Высокий лоб Хранителя рассекла глубокая складка. Нук стоял рядом с ним с таким же озабоченным видом. Второй раз за время их долгого путешествия Хранителя охватило хорошо скрываемое им сомнение насчет разумности своей затеи отправиться на край света, в общем-то, не известно за чем.
– Забавное местечко, не находишь? Словно в склепе: тишина, темень и лестница в преисподнюю. – Покосившись на задумавшегося Нука, Хранитель кивнул в дальнюю сторону моста откуда к озеру, цепляясь за отвесную стену, спускалась почерневшая от времени деревянная лестница, последние ступени которой были едва различимы. – Сойдем вниз или повременим? Ладно, дойдем до места. В конце концов, это мой выбор, и я не изменю своего решения послать всех подальше.
Зеуг презрительно выругался и поспешил вернуться на тропу, чтобы вместе с Нуком и слугами по каменным ступеням выбраться из ущелья. Открывшаяся им панорама затмила все, что могло бы представить даже самое смелое воображение. Перед господами и слугами возвышался величественный Черный замок, за которым сверкала синяя гладь океана!
Гигантское сооружение стояло в том месте, где из массива Скалы была "изъята" целая секция, как если бы от пирога отрезали кусок и вынули его. Здесь образовалось ромбовидное плато, вытянувшееся в сторону океана и повторявшее очертание полуострова Мертвая долина. В открытую океану южную половину ромба аккуратно вписывалась двухсотметровая цилиндрическая Башня с отходящими от нее стометровыми крыльями. При этом Восточное крыло Замка примыкало к Скале вплотную, а между торцом Западного крыла и Скалой оставался проход к океану, имевший название "Верхняя терраса."
Выход из ущелья располагался заметно выше ромбовидной террасы. Хранитель уже собственными глазами, а не по чертежам, найденным в сундуке своего предшественника, смог убедиться, что проход к океану располагался точно над нижним ярусом ущелья, что не выглядело случайным. Пока же вниманием Хранителя завладела величественная лестница, как тетива боевого лука, стянувшая крылья гигантского сооружения. Она не пустовала! По трем пологим маршам на площадь перед Башней Замка поднимались две шеренги странных изваяний карикатурно напоминающих людей. Две шеренги по двадцать фигур в каждой. И чем ближе к Башне каменные истуканы находились, тем заметнее нарушался их строй. Тем явственнее проявлялось смятение на лицах колоссов. Один упал на колени, другой цеплялся за плечо того, кто упал. Неимоверное страдание читалось на его уродливом каменном лице.