Кто жил в империи, стыдясь такого слова,
Свергал кумиров, предавал вождей,
Копил обиды и прощал их снова,
Чья речь с годами суше и грубей
Становится, как кожа часового,
Забытого навеки на посту,
Кто верил правде зеркала кривого,
Кто по привычке кланялся Христу,
А мог бы Будде или Мухаммеду,
Когда бы глаз имел другой разрез,
Кто не делил страну на «ту» и «эту»,
И кто от Центробанка ждал чудес,
Кто тот безликий или многоликий,
Кто вынес все и вынесет еще,
Кто на Дону слыхал ордынцев крики,
Кого тевтоны ранили в плечо,
Кто с «Вагнером» обнялся под Бахмутом,
Кто будет жить, негладко, как всегда,
Кто постучит в ворота ранним утром
И в тишине услышит слово «да».