Но разрешения на это мне никто не давал.
Эльдар отвернулся и включил воду, напряженно вздохнув. А мой взгляд прикипел к повязке на плече. Он стоял в майке, открывающей взгляд на его рельефные плечи. Какие тугие мышцы! Будто из железа… Я тихо сглотнула, а позади вдруг послышалось шуршание страниц и возня дочери за столом.
И уже хотела повернуться, когда меня вдруг схватили за руку и сунули пострадавший палец под воду:
– Кровь.
И так мы и застыли, глядя на струю воды. Я оказалась прижатой к его плечу, а его ладонь обжигала мои ледяные пальцы. Эльдар хмуро взирал на них какое-то время, и я, наконец, перестала дергаться внутри, спокойно разглядывая его профиль. От него пахло свежим бинтом и антисептиком.
– Как ты? – выдавила я тихо глупое, повинуясь порыву.
Но он не ответил. Выпустил и схватил полотенце с вешалки:
– Принесу тебе пластырь.
А я уставилась в его широкую спину. Он был в домашних свободных штанах и босиком. Моя мелочь проследила за ним, потом повернулась ко мне:
– Большой.
– Угу, – кивнула я ошарашено. – Это Эльдар.
– Эльдар, – послушно повторила Ксеня и вернулась к книжке: – Какао хочу.
Наверное, какао – все, что я могу сейчас сделать.
Эльдар вернулся, когда я ставила перед ребенком чашку. Он припечатал к столу пластыри и бутылку с антисептиком:
– Заклей.
Я послушно уселась за стол и принялась за дело. Ксеня оживилась от любопытства. Пришлось ей выдать упаковку от пластыря, и она принялась лепить ее себе на пальчик по моему образцу.
– Мама, тебе больно? – заговорщически прошептала она вдруг.
– Уже нет, – тихо ответила я.
– Эльдар полечил?
– Угу, – кивнула, бросая взгляд в сторону разделочного стола.
Эльдар взялся за мясо. А я – рассматривать его. Повязка на его плече выглядела жутко. Да и через футболку просвечивали заплатки. Он резал курицу на куски, а я следила за каждым движением, потому что оторваться стало невозможно. Я не понимала, что чувствую. Сожаление, что мы не виделись столько лет? Пожалуй. Вину, что не добилась от него причин, по которым он замолчал? Может… Хотя, скорее всего, для него наша дружба не имела особого значения. Да и дружбой это было не назвать…
Я была влюблена в него по уши.
– Ты хотела погулять с ребенком, – вдруг заметил он.
– Мешаю? – вырвалось у меня.
– Да, – вдруг прорычал он, полуобернувшись.
– Я не задержусь долго, не нервничай, – поднялась я. – Завтра уеду.