– Я рассмотрел разные варианты, посоветовался с коллегами из других НИИ, – бубнил тем временем завкадрами. – Очень хорошо смотрятся ансамбли национального танца. Коллектив у нас в значительной мере молодой, сильный, стройный. И любой может принять участие: танцевать особых талантов не надо, это же не балет в Большом театре. И опять же – двигательная активность. Ведь научная работа – она чем опасна? Гиподинамией, товарищи! Вот вы все сидите в лабораториях, сидите…
– Таскаем ТДХ3 с этажа на этаж, таскаем, – негромко сказал кто-то. В зале засмеялись.
– Вопрос починки лифта – это, пожалуйста, к Модесту Матвеевичу! – заявил Дёмин. – А в моём ведении организовать ваш культурный досуг и занятия спортом.
– А можно танцы в обе категории отнести? – спросил громко Роман.
– Точно! Верно! – подхватили голоса. – В обе!
– Ну как с вами работать? – развёл руками Кербер Псоевич. – Как я вашими танцами буду отчитываться о развитии физкультуры и спорта?
– Давайте не всё сразу, – вмешался наконец А-Янус. – Танцевальный коллектив – хорошая идея. Проработайте её, товарищ Дёмин, соберите желающих. Есть ведь желающие?
– Есть! Найдутся! – откликнулись сразу с нескольких мест.
– Ну вот и хорошо, – подытожил директор. – Переходим к следующему докладу.
Сразу после Нового года завкадрами мёртвой хваткой вцепился в идею танцевального ансамбля. Он перекопал личные дела всех сотрудников младше сорока лет и вытащил оттуда все сведения о тех, кто имел неосторожность в институте, школе или детском саду посещать кружок хореографии или какого-нибудь танца.
Уже к 10 января на стенде у отдела кадров красовался список участников клуба танцев «Сказка» – так бесхитростно решено было назвать сие начинание. С этим списком и влетел ко мне в зал Витька Корнеев.
– Где Амперьян? – заорал он. – Где этот вертихвост? Сказали, к тебе пошёл!
– Во-первых, – сказал Эдик, выглядывая из-за одного из шкафов «Алдана», – нет такого слова в русском языке – вертихвост. Есть вертихвостка. Во-вторых…
– Ты знал, да?! – налетел на него Витька.
– О чём?
– Об этом! – и Витька ткнул ему в лицо списком.
– Я не понимаю, в чём ты меня обвиняешь, – возмутился Эдик, деликатно, но твёрдо отводя корнеевскую лапу от своего лица.
– Под номером восемь – Смирнова Татьяна, под номером двенадцать – ты!
– С каких это пор занятие танцами стало преступлением?