Пожелав друг другу приятного аппетита, мурча от удовольствия, они уплетали завтрак по обе щёки. Без лишних слов, затягивая холодный воздух, чтобы остудить горячие куски белка, Рената протянула к отцу вилку и радостно закивала ему, обозначая, что блюдо вышло отменным. Виктор самодовольно моргнул и тоже кивнул в ответ, благодаря за лестные комментарии. Рената запивала свежевыжатым соком купленный в местной пекарне хлеб и уткнулась в телефон, что прожужжал на столе.
Виктор недовольно посмотрел на неё, ведь чем дольше они жили вместе, тем больше его дочь забывала о правилах поведения – например, что за столом, когда ты в компании хотя бы одного человека, не очень вежливо смотреть в экран, но меньше всего с утра ему хотелось портить идиллию выходного дня.
Шкрябая по дну старой сковороды, он отрывал себе кусок, обдумывая, как построить диалог и о чём им можно поговорить, лишь бы дочь не утонула в общении чатов со своими подругами.
В голову ничего не приходило, поэтому тему он выбирал бытовую, что складывалась вокруг: может, поговорить о том, что в люстре перегорела лампа и было бы неплохо купить новую; а может, о том, какой на улице праздник весны, где все почки деревьев после долгого сна могли потянуть своё зелёное тельце; даже можно поговорить, что он сидит в новом костюме, – что в целом напоминает его старый, но с обновлённым логотипом на груди, – который она так и не похвалила.
– А почему ты…
– Классный костюм, пап, – Рената проговорила с полным ртом, перебивая вопрос Виктора, и подмигнула ему.
– Как ты? И не говори с набитым ртом! Подавишься.
Рената громко, так, чтобы отец точно услышал, проглотила прожёванную еду, и в шутливой манере открыла перед ним рот.
– Вот и молодец.
Виктор никак не мог оторваться от погоды, что блистала на улице. Их окна на кухне не выходили на солнечную сторону, но лучи отражались зайчиками, изучающе прыгали по кухонному гарнитуру. За взглядом отца наблюдала и Рената, пытаясь найти что-нибудь интересное, что так сильно увлекло его.
– Хорошая погода, правда?
– Замечательная. Не хочешь прогуляться?
Виктор повернулся к Ренате и, даже не вопрошая, а вымогая, давя на жалость своим видом одинокого старичка, попросил прогуляться с ним до магазина. Рената наигранно смутилась, сразу же переводя в шутку прибедненного отца.