– А вы куда едете? – не унимается она: – Это ваша собака? Такая красивая! а что за порода? На медвежонка похож!
– В Туапсе. Моя. Туркменский алабай. Да, похож.
Девка вылупилась на меня, как баран на новые ворота. Глаза бегающие. Думает, что дальше спросить, и как ещё больше сделать диалог неуклюжим и утомляющим.
– М..можете подвести?
– Куда?
Губы задрожали у неё. Она морду виновато вниз опустила и поникла, как ребенок, у которого планшет забрали. Напустила на себя выражение мировой скорби, и отвечает жалобно и тихо, дрожа всем голосом: «Куда-нибудь… мне не важно».
Вот тут-то она меня заинтересовала. Мысли сразу стали течь в голове, образуя изворотливый замысел, который перерос в давно забытое желание.
Осматриваю её внимательнее: выше меня на полголовы. Потасканная одежка, давно не стиранная, выцветшая. Похоже одевалась впопыхах побыстрее и напялила, что вывалилось из шкафа. Убегала от кого-то? На джинсах в области коленей заметила внушительные шмотки бурой грязи. За спиной тощий рюкзак, по всей видимости, со скудными пожитками. в одной руке сжимает телефон, нервно поглядывает в экран постоянно. Одна, но с телефоном. Путешествует? Захотелось на открытый мир поглазеть?
Что ж…
– Садись. Зовут как?
Алабай утыкается носом в ладонь, требуя внимания. Язык свесил, но намордник мешает. Одернула руку – глупая псина, никак не угомонится.
– Рената, а вас? – девка улыбается во все тридцать два, а потом вижу тянет руку к Итчу. Ладонь нависла над головой.
Дура.
Пёс разразился громким лаем, поднявшись на лапы. Его черная, окропленная снегом, шерсть вздыбилась. Глаза засверкали поистине животной яростью. Итч, всегда бы тебе быть в подобном состоянии. Застрелить бы его, да только если куплю другого – тоже придется обучать и тратить время. Главное в охоте он меня не подводит. Ладно. Неважно. Девка резко дернула руку и отпрыгнула от нас, испугано взвизгнув.
– Итч, сидеть! – скомандовала я. Пёс послушно выполнил команду, усевшись обратно. Понурил голову, заскулил, но продолжал внимательно следить за действиями незадачливой девки. Перевожу взгляд на перепуганное бабье: – Спрашивай разрешения сначала – потом лезь. Иначе он разорвет в клочья.
– Да уж, хороший у вас защитник! – нервно хихикнула она, отряхиваясь.
– В фуру садись. Алмой меня звать. Не боись – больше Итч не огрызнется.