Кларк пошарилась в карманах и вынула нож.
– Только он, пистолет я в «Доме» оставила.
Кира кивнула и достала тесак.
– Я позаимствовала это у Клары, едва мы отлетели. А теперь делаем следующее: я рублю желудок. Мы выбираемся в кровеносную систему. Натиша, займешься костями. Раздроби их в крошку. Элайза, на тебе – сосуды, пробей путь к мышцам и сухожилиям. Я займусь органами. Вопросы?
Элайзу затошнило, едва она представила эту картину. Едва подавив рвоту, она крепче вцепилась в нож и кивнула. Натиша заулыбалась и помахала кувалдой, которая тут же засияла голубым.
Кира хлопнула в ладоши.
– Тогда начали!
***
Глотт валялся и стонал. Дон не отрывал от него взгляда, с пистолетом наготове. «Не знаю, что они задумали, – думал он. – Если не выберутся через пять минут, я стреляю».
– Все болит, – ныл Глотт, – словно в меня бомбу подложили. У-ух!
Изо рта и носа пошла кровь. В животе появились бугорки, а затем в животе образовалось отверстие. Глотт вскрикнул и быстро смолк, а из дыры показались три окровавленные головы.
– Свежий воздух, слава Звездникам! – воскликнула одна из них и сползла на траву.
Только по кувалде в руке Дон понял: это Натиша. Он выдохнул и убрал пистолет.
– Великие Звездники, вы живы!
За Натишей выбрались Элайза и Кира. Бойер подошла к Дону.
– Волновался?
– И не говори, – он улыбнулся и крепко обнял напарницу.
Та с невозмутимым видом отстранилась и попросила сигарету. Элайза же подошла к Глотту. Лицо бледное, с застывшей гримасой ужаса, пульса нет. Странно, если бы жив остался! Вот только о каком бриллианте он говорил?..
Внезапно Глотт разинул пасть. Не успела Кларк опомниться, как тот оторвал ей руку и зажевал ее. Однако это продолжалось лишь мгновение – Глотт застыл с обрубком в зубах. Элайза побелела, ноги подкосились. С двух сторон ее поддержали прибежавшие Кира и Вачовски.
– Дура, куда ты лезешь?! – воскликнула Бойер. – Натиша, добей его. Похоже на рефлекс…
Вачовски кивнула и замахнулась кувалдой. Лицо Глотта превратилось в кровавое месиво. Элайза вскрикнула: от обрубка ничего не осталась, рука снова выросла. Окровавленная, но целая и невредимая, даже без царапинки. Кларк стиснула зубы.
– Если бы не зуд, я была бы счастлива.
Кира затянулась.
– Я бы на твоем месте прыгала от радости, что не смогу стать инвалидом – с такой-то способностью.