– Отвезите ее ко мне домой. Я приеду после вечеринки.
«…наверное», – не стал добавлять он. Захотелось улизнуть ото всех, просто побродить по ночному городу до рассвета. Но сначала отвлечь их настолько, чтобы стало не до «виновника торжества».
Один из охранников поспешил увести куклу прочь. Прочь от чужих взглядов. И чужих рук. Это его подарок. Его, и ничей больше.
– Зараза ты, Кэм, – фыркнул Ник. – Еще и жадный. А мог бы и порадовать гостей.
«Пусть радуют те, кто вас сюда позвал, – мысленно ответил ему Кэммирас. – И это точно не я».
Сделать глубокий вдох. Потянуться за новым бокалом, но передумать. Усмехнуться:
– Да, жадный. Потому моя империя не разорится в ближайшие десятки лет. Тебе бы тоже стоило об этом задуматься.
Кажется, Ник воспринял это, как шутку, потому лишь хохотнул. Вечеринка продолжилась, будто ничего и не случилось. После стольких выпитых коктейлей они вряд ли способны были долго воспринимать что-то всерьез.
А вот Кэммирас с каждой минутой становился все мрачнее. В конце концов все-таки сумел улучить момент и выскользнуть из зала. Но не из самого бара. Охранник по имени Атал, кажется – Кэммирас не был уверен, что верно вспомнил имя – тут же нагнал его и молча зашагал рядом.
– Не обязательно изображать мой хвост или что там дядюшки приказали делать, – раздраженно бросил Кэммирас, которому больше всего хотелось побыть одному.
Атал лишь развел руками и продолжил идти рядом, не отставая ни на шаг.
– Меня уволят, если узнают, что отпустил Вас. Гулять ночью по улицам небезопасно, мало ли кто может встретиться. Вы не должны рисковать собой.
«М-да, точно ведь не отстанет», – пронеслось в голове. Но и возразить было нечего. Теперь, шагнув за порог бара и подставив лицо прохладному ночному воздуху, Кэммирас это понял.
– Ладно, – вздохнул он. – А если покататься с ветерком? – он тут же поспешил поправить себя: – с разрешенной скоростью, конечно. Мне надо проветрить голову. А потом домой. Надеюсь, за это дядюшки тебя не уволят?
Атал чуть посомневался, но кивнул.
– Не уволят, если за рулем буду я, а не Вы.
Пришлось согласиться. Только-только обретя признание, терять его совсем не хотелось. Но зато никто не мог помешать, плюхнувшись на заднее сидение ярко-желтого авто, открыть крышу и позволить ветру растрепать волосы.
Воздух ночами свежее. Свободнее. Кэммирас прикрыл глаза, запрокинул голову. Шепот мотора убаюкивал. Поворот, еще один. Плавное покачивание, будто на барханах. Ни единого ухаба: дороги в центре всегда были идеальны.