Серьезно? Корпорация, которая в буквальном смысле продает жизнь, вдруг решила расщедриться и порадовать горожан за свой счет? Этот охранник сам-то верит в то, что говорит?
Зато это отличный способ отвлечь всех недовольных хотя бы на несколько дней, не позволить снова собраться и устроить погром.
Тиллен бросил взгляд на возвышающуюся над городом башню «Ц-мин». Неприступную крепость, если ее хозяева этого захотят. А они, судя по всему, очень этого хотят. Настолько, что ради собственного спокойствия готовы расстаться с частью своего богатства.
– Ты тут ничего интересного не увидишь, – вывел из раздумий голос охранника.
– Да… да, конечно, – с натянутой улыбкой кивнул Тиллен. – Не стану мешать выполнять свои обязанности.
Он развернулся, но краем глаза успел заметить, как охранник с облегчением выдохнул.
«Кажется, я сегодня не первый такой», – пронеслось в голове.
Ни к чему попусту рисковать. Сейчас не самое подходящее время. Приходить в следующий раз, так сказал тот паренек? Знать бы еще, когда он будет, этот следующий раз? И будет ли?
Тиллен свернул в узкий переулок, по которому не могли ездить автомобили, а потому безлюдный. Привалился к стене дома – холодный камень уперся в спину. Достав из кармана уже изрядно помятую листовку, поднес ее к глазам, прищурился в надежде рассмотреть скрытое на виду послание.
Должно быть что-то… что-то совсем очевидное. Простое и понятное любому.
И ему – тоже.
Странный, совсем неуместный звук заставил мгновенно подобраться. Всхлипывания. Тихие, безнадежные. Звук настоящего, не показного горя.
Снова спрятав листовку, Тиллен огляделся в поисках его источника. Не сразу удалось заметить сидящую в нише в стене фигуру. Он осторожно, чтобы не напугать, подошел ближе.
– Простите, могу вам помочь?
Растрепанная, поникшая женщина подняла на него взгляд красных от слез глаз. С трудом удалось разобрать ее бормотание сквозь всхлипы:
– Они увезли его. Даже попрощаться не дали. Так же нельзя, неправильно это… увезли…
Не выдержав, женщина снова разрыдалась. Тиллену ничего не оставалось, кроме как переспросить спокойно и твердо:
– Думаете, слезы помогут его вернуть?
– Нет, но… Женщина еще раз громко всхлипнула, а потом посмотрела на него сверкнувшим злостью взглядом. – Что вам вообще надо? Шлите куда шли.
Так-то лучше. Отчаянье и жалость никогда не помогают, ни в чем. И сейчас ее они никак не помогут разузнать правду.