– Временная? – недоверчиво буркнула я, потерев глаза.
– Конечно. К тому же, радость моя, – Каратель легко перетащил меня к себе на колени, позволив сидеть совсем как вчера возле камина, – у тебя будет столько занятий и интересных дел, что ты не успеешь заскучать к тому времени, как мы снова увидимся.
– Я буду кататься на лошади? – спросила я, чуть помолчав.
– Обязательно, – улыбнулся Дан.
– Мне можно будет рисовать?
Каратель с интересом всмотрелся в мое лицо, словно только что заметил в нем что-то:
– Тебе нравится рисовать?
Я вспомнила, сколько раз чертила угольком под навесом все, что приходило в голову, и как завидовала той девочке из соседнего дома, когда та разрисовывала свою дорожку разноцветными камешками.
– У тебя будет все для этого, – пообещал Дан, прочтя ответ в моих глазах. – Есть что-то еще, я вижу… Говори, Хату, мне интересны твои вопросы и желания.
– Есть ли где-нибудь в садах или у дома… – смутившись, я уставилась на свои переплетенные пальцы, – качели?
– Качели? – правая бровь Карателя поднялась. – Нет, моя радость, вынужден признать это досадное упущение.
– Ну ладно, все равно это… неудобно, в смысле, мне хватит и рисования, правда, и лошади, спасибо, – забормотала я, потерявшись в собственном смущении и неуверенности.
– Похоже, нам пора продолжить твое знакомство с Садами времен, Хату, думаю, мы уже слегка выбились из расписания, – Дан погладил меня по голове, прежде чем спустить на дощатый пол беседки. – Идем.
Вышагивая по дорожке за руку с Дьяволом, я быстро забыла про качели, увлеченная новыми цветами и историями Карателя, однако мой прекрасный господин не забывал ничего.
Уже следующим днем, прогулявшись к озеру с Ксеной, я обнаружила неподалеку от беседки роскошные диван-качели.
Достаточно одного ребенка, чтобы заполнить весь дом и двор.
Марк Твен
Несмотря на огромный особняк и бесконечные лабиринты вездесущей зелени, спрятаться в Садах времен не представлялось возможным. Не тогда, когда всюду бдит зоркая стража, а позади неизменно вышагивает бонна, сопровождая в любой уголок резиденции. Не представлялось, но у меня получалось.
На словах формула побега звучала просто: сообщники, быстрые передвижения и немного удачи. На деле постоянством хвастали только скорость и беззвучность моих шагов – единственная константа в хаосе случайностей и возможностей. В смертном царстве иногда звучали шутки и присказки о переменчивом нраве Карателя, и его резиденция полностью отражала характер своего хозяина, потому что каждый мой успешный побег за стены особняка не был похож на предыдущие, начиная с причины и заканчивая конечной точкой.