Сто килограммовая туша сына застыла на мгновение, а потом медленно повернулась к отцу:
– Бать, ты чего, охренел? Вы сколько перед этой «жевачкой» со своим Петровичем водки выжрали? Ведь это, батя, презервативы. Гандоны то бишь. Их на хрен одевают, а не в рот суют. Хотя и так, конечно, бывает, но не тебе, батя, не тебе… Эх, провалиться бы мне на этом месте…
– Как на хрен? Как гандоны? – запричитал отец. – Ну, Петрович, ну сволочь редкая… Испытанное, говорит, у него средство…
К тому времени я, продавец, охранник и оба пивных «синюгана» уже упали и валялись на полу от смеха… Заход в ночник прошёл не зря…
Паучок Вася печально тащился по краю стола, волоча за собой порванную в клочья ловчую сеть, и нещадно ругался: «Ну, котяра, ну зараза такая. Тебе-то зачем была нужна моя муха? Просто поиграться? А для меня это был обед. И ужин. И вообще… Злыдень волосатый. Да чтоб ты провалился…». Ещё много каких нехороших слов говорил Вася – настроение его было окончательно испорчено молниеносной атакой игривого котёнка на долгожданную жертву, беспечно залетевшую в расставленные Васей сети. И тут…
Тут какая-то «неведомая сила» взмахом старой газеты подхватила Васю и смахнула нашего паучка в грязную стеклянную банку, стоящую под столом, и на четверть заполненную испуганно копошащимися, дёргающими лапками и жалобно жужжащими мухами всех размеров с оторванными крылышками. То были проделки Егорки – местного мальчишки: жуткого хулигана с садистскими наклонностями, а в будущем, вероятно, самого настоящего маньяка…
Свалившись в банку к мухам Вася сперва прибалдел от внезапно обрушившегося на него счастья, а затем начал бережно паковать несчётных мух в свою паутину, выбирая сперва тех, что пожирнее, а потом уже всех подряд, без разбора. Инстинкт, знаете ли, не жадность. «Это Господь услышал мои молитвы, – думал Вася. – И именно Боженька своей небесной дланью поместил меня в этот Рай. Какое же это счастье! Моё счастье! Нет, никогда нельзя роптать на судьбу!»…
Думая так, Вася и не заметил, как «боженька» с горящими глазами – хулиган Егорка – водрузил на банку сверху металлическую крышку и крепко-накрепко её завернул, поглазел ещё чуть-чуть на своих пленников сквозь мутное стекло, сунул банку под кровать и побежал на кухню – бабушка звала своего внучка к столу.