Чтоб разогнать энергию застоя.
Для нас он донор, экстрасенс и врач.
Вот вновь собрались мы в воскресном сходе,
Серый Куусинен фиксирует приход,
Одеты пестро – словно в хороводе…
Выбор команды для победы – важный ход.
С кем мне сегодня сыграть?
Вот Гилязов, так, Макаров,
И Витя Иванов преподнесет вам гол в подарок,
Естественно, забьёт Гаврилов!
Каждый из нас по-своему умел,
У каждого из нас свой путь к успеху…
Но если б из таких собрать команду для карел —
Бразильцам было б, право, не до смеха!!!
02.1995
…Но, баня, вот уже готова,
Все к черту – веник в руки и,
Я на полок залезу снова,
Укусы почесать свои.
О, баня, как поется в песне:
«За это можно все отдать»,
Пусть на полке бывает тесно,
Кто знает – сможет нас понять.
Ведь в этом жарком полумраке,
Душа стремится в облака.
Мелькает веник, словно в драке,
Со мной сейчас моя рука.
В предбанник еле выползаем,
Тела пылают и блестят,
И банный лист с груди сверкает,
Как орден за святой обряд.
Хочу к тебе, хочу тебя я,
Хочу всегда опять и вновь.
Эх, баня русская, живая,
Непреходящая любовь.
Уж сколько лет решают, быть или не быть,
Создали в сауне клуб дискуссионный.
Кричат от горла, если нечем крыть.
При выходе же почему-то все довольны.
Дух релаксации, иль расслабухи дух.
С ними спокойно можно разговеться.
Ведь «старый друг роднее новых двух»
Спокойно перед ним могу раздеться.
Несу я как-то с Мишей воду в баню,
Плетемся медленно, вода то тяжела,
Подходим, кашляем. Крыльцо… И видим Таню
С поднятым тазом, до чего мила.
Я видел чудо – нимфа в мире сосен,
Она росла, роняя капельки росы.
Я был ошеломлен и приворожен,
Забыл минуты, годы и часы.
Забыл бидон и тяжесть нашей ноши,
Застыл с поднятой в воздухе ногой,
Я понял, все, конец, мой жребий брошен…
Ее я, наконец, узрел нагой.
Столбняк прошел, я был готов сорваться с рифа
И прыгнуть в бездну тела на крыльце,
Но не успел, исчезла в бане нимфа,
Прикрывшись тазом и испугом на лице.
Я загрустил, а вдруг ее обидел,
Я пожалел, как краток чуда миг.
Но все-таки я видел, видел, видел…
Как посетил запретный материк.
Конец 80-х.