Скворец вышел из укрытия. Ему предстоял трудный перелёт. Гаврилы рядом не было, и Савва мог рассчитывать только на свои силы. Он расправил крылья и взлетел высоко над землёй, взяв курс на север.
Весь первый день целеустремлённый Скворцов летел без остановок. В моменты затишья и безветрия Савва опускался ниже и, чтобы восполнить силы, на лету ловил мошек, мух и комаров. На следующий день было безоблачно, и ярко светило солнце. Скворцов заметил на земле странную тень, которую отбрасывало летящее над ним непонятное существо. Присмотревшись повнимательнее, Савелий понял, что это сокол-робот. Он не раз слышал о таких, но увидел впервые.
Серебристая искусственная птица передавала информацию о погоде. Недолго думая, детектив растянулся на её нагретой поверхности. Выспавшись, он сверился с навигатором, размял крылья и лапы, и, разогнавшись на спине металлической птицы-робота, устремился к конечной цели.
Савелий обладал гибким умом и хитростью. Подлетая к городу, он заметил, как взмывает в небо воздушный змей. Это кот-учитель со своими учениками-котятами бегал по полю, держа крепкую бечёвку. Скворец решил и здесь сэкономить силы, уселся на перекладину воздушного змея и отдался во власть порывам ветра. Он представлял, что летит на дельтаплане, который парит высоко над землёй. А серый кот не мог взять в толк, почему змей изменил траекторию полёта и стал резко снижаться.
Жорж в нетерпении ходил по кабинету из угла в угол. Несколько минут назад звонил Обнималкин и кричал в трубку, что перестал пользоваться вниманием у гусынь, и его авторитет сильно пошатнулся и вот-вот может упасть до нулевой отметки. Степан бился в истерике и вопил, что больше не желает быть гусем-обнимусем и хочет покинуть этот мир молодым.
Савелий ворвался в кабинет шефа без стука и уже было собрался докладывать о своём прибытии, но Догов взглядом остановил его, достал из ящика беруши и вставил в уши. Он покосился на новый графин в надежде, что на этот раз стекло выдержит.
– Теперь докладывай! – сказал он Скворцову.
– Детектив Скворцов прибыл в ваше распоряжение, – громкий и очень высокий голос Саввы слышала вся улица. Стёкла в окнах задребезжали, графин задрожал, но выстоял.
– Сынок, – как можно тише произнёс Жорж, – зачем так напрягаться? Отдыхай! Наверное, ты устал, летая по заграницам. Выдохни!