Андрей работал в ночную смену, подолгу проводя время в размышлениях о бренности сего бытия. Любовь, – думал Андрей, возвращаясь домой ранним утром, – Что это за таинственная сила? Конкретна она или обща для всех? Реальна ли любовь или это лишь плод несбыточных надежд заблудшего в социальных предположениях разума?
Медленно шагая по пустующим улицам предрассветного города, он размышлял о вечном и том, что казалось ему непостижимым: допущение возможности жизни и неизбежности судьбы. В эти минуты он казался себе ничтожной и бессмысленной точкой на карте вселенной. Он чувствовал себя обречённым на жизнь, которая в моменты откровения была ему в тягость; он вынужден был ходить, разговаривать, чувствовать, верить. Неужели всё ради того, чтобы в итоге умереть, не оставив ничего, раствориться в вечности вслед за миллиардами людей? Его рассудку не доставало силы, возможности обладания властью, способной объяснить, и тем самым подчинить себе бытие.
Реактор для него обладал не меньшей загадочностью, чем всё остальное, и поэтому часто по пути на работу у него возникало ощущение витающей в воздухе наивной надежды. Реактор словно манил его.
В одну из своих ночных смен в размышлениях Андрей пришел к выводу о том, что души, заточённые в человеческих телах, также несчастны, как и он, одетый в непроницаемый антирадиационный костюм, который скрывал от него удивительную энергетику атомного излучения. Серьёзность этой мысли вдруг не вызвала у него сомнений, и ему захотелось снять шлем. Андрей взглянул на счётчик измерения радиации – она едва ли превышала норму, чтобы причинить вред, но казалась интересной для познания. Андрей вспомнил, что как-то в рентген-кабинете он почувствовал неожиданную эйфорию.
– Вдруг это то, что я ищу в своих бесконечных скитаниях? – думал он, – А если и нет, то чем я рискую? Всего лишь жизнью.
– Всего лишь жизнью, – повторил он вслух.
Только сейчас он осознал, что загадочная невидимая энергия нашла способ с ним контактировать, через приходящие ему в голову мысли делиться своей силой и знанием. Андрей оценил свои ощущения и решил логическую задачу, что тогда, в рентген-кабинете он познал любовь. Эта мысль стала теперь очевидной. Именно загадочная энергия позволила Андрею постичь любовь, и ничто другое не могло больше ею называться, ни один познавательный процесс в человеческом организме не мог сравниться с этим абсолютно чистым чувством. А его костюм – этот кокон, скрывает тело и разум Андрея от самого прекрасного и невыразимого с помощью слов явления.