– В похищении графини де Леви условно мы можем подозревать: разведки Франции, Британии, Пруссии, господина Сен Паля, леди Хейли и неизвестное нам лицо или группу лиц, о которых мы пока ничего не знаем. Поэтому первое, что мы должны обеспечить – это крайне осторожный обмен информацией с этими подозреваемыми нами объектами, и если мы не общаемся с леди Хейли и Сен Палем, то с разведками нужно быть втройне предусмотрительными и осторожными. Так же я навещу кое-кого сегодня в Лондоне, чтобы уточнить, насколько никто ничего не видел и не слышал в ту ночь.
В этот момент вошел Моррисон и объявил:
– Лондонская стереоскопическая компания прислала своих рабочих, сэр.
– Рабочих? Зачем? – спросил Генри, не понимая ничего.
– Фото леди Джейн, сэр. Оно в раме, сэр.
– Поставьте на камин, не распаковывая…
– Невозможно, сэр: фото огромное, мистер Ноттидж и мистер Ингленд прислали сопроводительную открытку и инструкцию по установке. Они сказали, что это второе фото в их практике такого размера и они очень беспокоятся о его транспортировке и правильном расположении в помещении. Это портрет в полный рост, и установят его их рабочие…
Кулаки Генри сжались, а лицо побледнело. Он не был готов сейчас смотреть ей в глаза, своей милой Дженет. Только не это. Только не сейчас. Не только боль потери, но и чувство вины за то, что не уберег ее, наполняли его душу и сердце. Талбот коснулся его плеча и сказал Моррисону:
– Я прослежу, чтобы его поставили…
– … в гостиной! – Генри трясло, но он унимал свою дрожь как мог, – Пусть будет мне напоминанием.
Доктор Дойл промолчал. Он видел, чего стоило Генри собраться в этот момент, чтобы четверть часа спустя вместо самобичевания отправиться к своей тетушке, леди Гаррингтон, рассказать ей о произошедшем и попросить помощи в поисках. Сэру Талботу выпала роль справиться о фактическом местонахождении господина Сен Паля и леди Хейли: нужны были их адреса. Сам же мистер Дойл ушел в кабинет думать, пока не наступил вечер и не пришло время для его особенных визитов.
Фото графини де Леви в полный рост, в подвенечном платье, с флердоранжем в прическе, убранное красивой витой рамой из серебра, водрузили на каминную полку и леди Джейн встала вровень с портретами знаменитых предков Гарринтонов, Латаймеров и Олтонов. Глядя в пустую гостиную, залитую печальными тенями и слабым, обреченным светом дождливого утра, она светилась так, будто одна живая стояла среди мертвых и улыбалась Генри. Она всегда улыбалась Генри: неважно, слышала ли она его голос или смотрела ему в глаза, был он рядом или за сотни миль. Генри всегда был вознагражден ее улыбкой. И серебряными искрами в глазах…