Словно живая, графиня де Леви смотрела на него с этого полотна, не мигая и, как всегда, будто спрашивая: «Мы сегодня едем в Оперу? Мы будем кататься на лодках в парке? А когда ты покажешь мне метрополитен? Почему мне нельзя снова на фабрику?» … Как же ему не хватало этого милого чириканья, этой легкости, с которой она делала абсолютно все: смеялась, плакала, справлялась с трудностями, говорила и молчала! Звук ее голоса заставлял его жить и теперь, когда вот уже вторые сутки ее не было дома, все остановилось в нем, и в сердце его тоже. Встав почти вплотную к камину, подняв голову к ее изображению, невольно вслух простонал он: «Где же ты, Дженет? Как мне найти тебя? Где искать?». Сэр Талбот, вернувшийся с новостями и тихо открывший дверь гостиной, увидел это и понял именно в этот момент, что как бы он ни хотел себе иного, Жанна Гиацинта де Леви и Генри Гаррингтон барон Латаймер граф Олтон созданы друг для друга и никто их не разлучит, даже смерть. Талботу стало даже немного совестно, что он подумал, будто этот союз, несомненно, заключенный на небесах, может нарушить хоть что-то, будь это даже безграничная любовь, на которую он только был способен. Тихо и незаметно прикрыл он дверь обратно, решив не беспокоить друга до ужина, и ушел в комнату, которую Моррисон заботливо приготовил для него.
Вечером они собрались за столом для покера в курительной после ужина: мистер Дойл приготовил свои записи, Генри и Талбот так же достали исписанные блокноты. Мистер Фикс был разбужен. Мистер Дойл начал:
– Господа, что вам удалось сделать за сегодня?
– Я привез помощь от леди Гаррингтон, она обещала полную поддержку по любым вопросам. У нас поселился мистер Фикс, готовый организовать абсолютно любое мероприятие, достать все что угодно и кого угодно. – ответил Генри, не сообщая друзьям детали своей просьбы о помощи у Её Величества. Сэр Талбот как-то особенно смотрел на своего друга и слушал его в этот вечер. Лишь тот умолк, Энтони начал свой рассказ:
– Я нашел место, где жил граф де Сен Паль: первый месяц он провел в Дувре, остальное время в Лондоне, на Уайтчепел-роуд. Странное место, не самое лучшее для джентльмена его уровня, но оттуда он съехал как раз три дня назад, за двое суток до приема во Французском посольстве. Поговорив с некоторыми его соседями, я выяснил, что к нему приходили странные люди, как правило под вечер, и прятались они в плащи, не желая быть узнанными. Так же приходила дама, но тоже так сильно закутывалась в вуаль, что нельзя было сказать даже, блондинка или брюнетка она была. Письма приносили редко: Сен Паль все ждал какое-то особенное письмо, но, так и не дождавшись его, разозлился и съехал. За ним на двуколке как раз заехала та дама, и опять она очень скрывала свое лицо… О леди Хейли почти месяц в ее доме на Итон-стрит ничего не известно.