Американской демарш от 13 ноября 1958 года никаких видимых последствий не имел. Советский МИД проигнорировал хорошую осведомленность американцев и сделал вид, как будто бы ничего не произошло.
Однако это был не конец истории. 4 мая 1959 американский посол Томпсон встретился с руководителем Советского Союза Хрущёвым и поставил вопрос о судьбе 11 человек, находившихся на борту сбитого 2 сентября предыдущего года С-130. Сама по себе такая аудиенция является событием неординарным – следует понимать, что иностранные послы не каждый день встречаются с главой государства, каждая такая встреча всегда решает важную для двусторонних отношений задачу и имеет определённую историю предварительной подготовки. В ходе встречи Томпсон сообщил Хрущёву о том, что президент Соединенных Штатов Эйзенхауэр поручил ему довести до сведения советского руководства обеспокоенность судьбой 11 человек, находившихся на борту сбитого С-130. Если все эти люди погибли, то американская сторона настаивала на безусловном возвращении их останков на родину. Американский посол передал в руки Хрущёву памятную записку, в которой содержались основные тезисы его устного обращения.
Никита Сергеевич документ принял с подобающим уважением, положил его столик по левую руку и проникновенным голосом заверил мистера Томпсона. что примет данное обращение «во внимание».
И на этом всё – молчок! История с исчезнувшими американцами продолжения не получила.
Минуло почти 3 месяца и в Советский Союз с государственным визитом прибыл вице-президент США Ричард Никсон. Визит его растянулся на полторы недели – с 23 июля по 2 августа – и в ходе этой в высшей степени необычной поездки он посетил Свердловск и побывал на том самом Ивановском кладбище, на котором к тому времени уже были похоронены Георгий Кривонищенко и Семён Золотарёв. В своём месте нам придётся ещё вспомнить Никсона и его визит на закрытое кладбище, поскольку это имеет прямое отношение к настоящему повествованию, но именно сейчас приезд вице-президента США в Советский Союз интересен нам совсем по другой причине.
Ричард Никсон заинтересованно общался с Никитой Хрущёвым в неофициальной обстановке на протяжении нескольких дней в начале визита и в его конце. Эти неформальные и, по-видимому, яркие в эмоциональном отношении беседы произвели на членов американской делегации определённое впечатление. Западные журналисты, внимательно следившие за ходом беспрецедентного визита, назвали эти полуофициальные диспуты «разговорами на кухне». Никсон, судя по всему, проникся к Хрущёву не то, чтобы симпатией, но некоторым доверием, скажем так.