– Я верну всё до последнего денария.
– Не могу же я брать оплату за постой с родни.
Томазина услышала шаги: должно быть, супруга Бастиана искала своего благоверного. Девушка оттолкнула дядю, быстро ускользнула в сторону и скрылась в темноте коридора. Но тут её окликнула Оливия:
– Записка для тебя, Томазина!
На небольшом листочке, среди нескольких слов, таился ценнейший дар – возможность обрести свободу.
Томазину приняли.
***
Бессонная ночь показалась ей бесконечной. Томазина думала, каково ей будет на новом месте. Придётся ли ей терпеть причуды старика? По уговору он даст ей за службу столько флоринов, что их хватит на содержание целой семьи. За такую сумму она потерпит. А если уж станет совсем туго, то сбежит.
Промелькнул рассвет. Утро Томазина встречала в дороге, волоча с собой корзину с полезными для хозяйства вещами. Дверь была приоткрыта: удивившись такой беспечности, девушка прошла в дом.
Внизу царила тишина. Томазина побродила по помещениям, затем оставила свои вещи и поднялась наверх. Она заглядывала в комнату за комнатой – пустота. Никто даже не отзывался, хоть служанка и повторяла: «Господин». Томазина уже начала злиться, как вдруг расслышала тихое:
– Я здесь.
В той же самой зале, где вчера старик принимал претенденток на место, кто-то ждал Томазину. Полумрак заволок помещение и укрыл таинственной тенью фигуру, расположившуюся в кресле.
– Мы подружимся с тобой, верно? – произнесла она. – Подружимся. Присядь. Филиппа. Так меня зовут близкие. Я расскажу о твоих обязанностях, Томазина. Приходить и уходить ты должна вовремя. И делать всё, что полагается для содержания дома в порядке. Справишься?
– Нет, – прошептала девушка, – я не…
– Не умеешь – научишься, – мягким успокаивающим тоном произнесла госпожа.
– Да, – выдохнула Томазина, затем, набравшись смелости, продолжила, – но я думала, мне позволят тут жить.
– Возможно, позже. А пока оставь меня. Иди, устраивай свои порядки в доме.
Растерянная, но немало обрадованная вежливостью Филиппы, Томазина поспешила вниз. Кажется, фортуна к ней благосклонна – не упустить бы её.
– Я пригласила портного, – послышалось вслед, – снять мерки для твоего платья.
Томазина захлебнулась словом «благодарю» и стремительно скрылась за дверью кухни. Лицо её горело от смущения и восторга. Как давно она надевала новое, только что пошитое платье?