– Простите, – обратился он с лёгким акцентом. – Вы случайно не видели здесь перстень? Я кажется, потерял его.
Я замерла. Пальцы непроизвольно сжались на ремне сумки. Я всегда избегала таких ситуаций, случайных знакомств, но взгляд мужчины был настойчивым.
– Нет, не видела, – сказала я коротко.
Мужчина помедлил, затем кивнул. Его глаза сверкнули странной тенью, будто он уже решил для себя, что я совру.
– Если всё же увидите, скажите мне, – добавил он, доставая из кармана визитку.
Я взяла её, стараясь не задеть его пальцев. Однако на бумаге остался слабый след, который я почувствовала кожей, как электрический разряд, заставивший меня выронить ее.
Я подняла визитку, глядя на изящный золотой тисненый узор и имя: “Виктор Роман. Историк”. Ни номера, ни адреса, только электронная почта. Странный мужчина, странная просьба. Но сильнее всего меня беспокоило то, что я почувствовала, едва прикоснулась к визитке.
Образы вспыхнули перед моими глазами, словно яркая кинолента:
Мраморный зал, освещенный свечами, мужчины и женщины в темных плащах, чьи лица скрыты под масками. На руке мужчины стоящего в центре – перстень. Огромный, с кроваво-красным камнем. Он поднял руку с перстнем над головой, произнося слова, которые я не смогла разобрать, но от которых меня пробрал озноб. Затем – внезапный удар. Шум, крики, чьи-то тени.
Всё исчезло так же резко, как и появилось.
Я открыла глаза и поняла, что визитка опять лежит на земле. Я выронила ее, дрожащими пальцами схватившись за перчатки. Странный мужчина уже ушел.
– Что это было? – прошептала я.
Я шагала домой в легкой растерянности. Ветер трепал мои волосы, а в памяти то и дело всплывало странное видение.
Когда я пришла домой, уютные стены с книгами и аромат кофе, который я поставила на автомате, постепенно возвращали меня к привычной реальности. Я сняла пальто, отбросила шарф на кресло и села за письменный стол. На полке рядом замерцал свет от ночника, создавая в комнате мягкий полумрак.
Лист бумаги, что лежал передо мной, был наполовину исписан. Всегда любила использовать именно бумагу, а не ноутбуки или планшеты. Есть что-то романтическое именно в бумаге – скрип ручки по плотной поверхности, запах свежих чернил, словно история, написанная тобой, обретает душу.
Я взяла ручку, глубоко вдохнула и начала писать. Строки ложились одна за другой, будто кто-то нашептывал их в ухо. Герои обретали свои голоса, сцены разворачивались с неожиданной ясностью. Я не заметила, как прошло два часа, и только стук старинных часов заставил меня поднять голову.