Вступление
История искусства и художницы
Интерес искусствоведения к личности и творчеству выдающихся людей восходит к Раннему Возрождению, стремившемуся прославить итальянские города и достижения их наиболее именитых граждан-мужчин. Новый идеал художника как ученого мужа, а произведения искусства как уникального выражения одаренной личности впервые появляется в трактате Леона Баттисты Альберти «О живописи», опубликованном в 1435 году. Упор современного искусствоведения, зародившегося в конце XVIII века и испытавшего сильное влияние идеалистической философии, на автономии объекта искусства неотделим от представления о художнике как одиноком гении, чье творчество отображается и оценивается в монографиях и каталогах. Начиная с XIX века история искусства также была тесно связана с установлением авторства, которое составляет основу экономической оценки произведений западного искусства. В нашем языке и наших оценках искусства, как правило, произведения, созданные женщинами, по «качеству» ниже произведений, созданных мужчинами, а значит, и обладают меньшей денежной стоимостью. Это существенно повлияло на наши представления о вкладе женщин в живопись и скульптуру. Число женщин-художников, хорошо известных в свое время, но чьи работы, по всей видимости, не сохранились, – горькое свидетельство о превратностях художественной атрибуции.
Любое исследование творчества художниц должно учитывать искусствоведческие источники и предпосылки, лежащие в основе их иерархии, особенно когда анализируются многочисленные случаи приписывания художественных работ женщин художникам-мужчинам. Рассмотрим четыре хрестоматийных случая из четырех столетий: Мариетта Робусти, венецианская художница XVI века; Юдит Лейстер, голландская художница XVII века; группа художниц из круга Жака-Луи Давида, французского художника XVIII века; и Эдмония Льюис, чернокожая американская скульпторша XIX века. Их истории проливают свет на то, как зацикленность искусствоведения на индивидуальном гении исказила наше понимание установленного в мастерских порядка и природы совместного художественного производства. Они также иллюстрируют, как тесный союз искусствознания с экономикой арт-рынка повлиял на атрибуцию женского искусства и как осведомленность о гендере художника может повлиять на наше восприятие произведения искусства.