Женщины, искусство и общество - страница 17

Однако возвращение Лейстер как выдающейся художницы по-прежнему подвержено всем превратностям интерпретации. Некоторые критики сочли необходимым напомнить своим читателям, что она, в конце концов, была женщиной. Хофрихтер отмечает, что в 1928 году Роберт Дейнджерс предположил, что Лейстер была любовницей Рембрандта (потом это предположение перекочевало в некоторые популярные исторические тексты); другие говорили о любовой связи с Франсом Халсом, чему нет никаких доказательств. Вальтер Лидтке в своем обзоре ее работ с выставки 1993 года, цитируя каталог, утверждает, что: «Слава Лейстер закатилась в некотором смысле не без ее воли, учитывая, что за свою карьеру, продолжавшуюся семь лет, она „действовала решительно и смогла пробиться на этот [харлемский] закрытый и взыскательный рынок, подражая своим современникам Франсу Халсу, Дирку Халсу и Яну Менсе Моленару в надежде добиться некоторого признания“». Отказ исследовать реальные обстоятельства творчества Лейстер приводят лишь к измышлениям о том, что репутация, которую она в конце концов приобрела, на самом деле не была заслуженной.

[5] Юдит Лейстер. Веселый выпивоха. 1629

Работы Лейстер, хотя и написаны в манере Халса, не повторяют его. Тем не менее легкость, с которой они продавались как его картины на рынке, жаждавшем Халса по любой цене, служит трезвым предупреждением историкам искусства, считающим, что женские работы явно уступают мужским. «Некоторые художницы подражали Франсу Халсу, – писал Джеймс Лейвер в 1964 году, – но энергичные мазки мастера были им не по силам. Достаточно взглянуть на работы такой художницы, как Юдит Лейстер, чтобы увидеть слабость женской руки». И всё же многие смотрели и не видели. Случай с Юдит Лейстер неопровержимо доказывает, что способность видеть определяется корыстью, желанием и ожиданиями.

Прямая связь между тем, что мы видим, и тем, что ожидаем увидеть, особенно ярко проявилась в случае с тремя хорошо известными «Давидами» в коллекциях американских музеев. «Рисующая молодая женщина» (1801) была куплена как картина Давида музеем Метрополитен в 1951 году за 200 000 долларов, согласно условиям завещания. В 1952 году Коллекция Фрика приобрела «Портрет Антонио Бруни» (1804) через Knoedler & Co., а в 1943 году Художественный музей Фогга при Гарвардском университете купил по завещанию «Портрет Дублина-Торнелла» (ок. 1799). Считалось, что все три картины принадлежат кисти Давида.