Дождь всё барабанил по крышам, а Дерик с нежностью смотрел на брата, которого не видел несколько месяцев, и почти не чувствовал усталости, голода или стужи. Фил слабо улыбнулся, и тогда Дерик зашлёпал к нему по лужам.
Братья горячо обнялись и несколько секунд не расцепляли объятий.
– Не знаю, что на тебе сегодня за пальто, и сапоги, и шляпа… Это никуда не годится, Дирк, – рассмеялся Фил, хлопая его по плечу, но Дерик всё равно уловил в этих словах осуждение и… упрёк. До сих пор!..
– Ну не тебе же мокнуть в белой парадной рубашке под дождём? – отшутился Дерик, с иронией взглянув на чистенький чёрный фрак и напомаженные волосы Фила. – Спасибо, что пришёл. По правде сказать, я и не надеялся, что ты прочтёшь моё письмо.
В окнах, задёрнутых бежевыми шторами с ламбрекеном, раздались аплодисменты, весёлые голоса, стук бокалов и вылетевшей пробки из-под шампанского. Фил виновато потупился, теребя позолоченные манжеты.
– Я всегда буду на твоей стороне. – Воровато оглядываясь на дверь и на лестницу, брат добавил: – Сегодня день рождения Клем, помнишь? Наверху полно гостей, да ещё и маскарад со всяким зверьём… Ты легко затеряешься среди них.
– Помню про маскарад, – коротко кивнул Дерик и нахмурился. Он понимал, как Фил рисковал, помогая ему сейчас, но не мог упустить последний шанс: в день рождения дочери дядя точно ему не откажет!..
Кто-то со стороны мог бы подумать, что, поступи дядя сейчас так, Дерик расстроился бы, но смог это пережить. Дерик же знал, что был на грани и от безысходности уже лез на стенку. Либо прощение любой ценой, либо смерть.
– Ты хорошо подумал? – не унимался младший брат. – Он ужасно зол! Всё же так облажаться, Дирк…
– Надо сегодня, – решительно настаивал Дерик и подавил смешок: – Зол, говоришь?.. Никак не смирится с тем, что в своё время струсил?.. Ты же знаешь, как дядя Юджин «любил» тётю Веру…
– «Любил». Смешно!..
– Помнишь?..
– Ту странную девушку, которую он любил до свадьбы?..
– То-то же. Потому и злится… Ты поймёшь когда-нибудь.
– Не дождёшься! – Фил фыркнул и отвернулся. – Оставь эти сопли себе, Дирк.
Сердце Дерика больно сжалось. Даже брат не простил ему той слабости, что лишила его денег, положения и семьи. Он, Дерик, и сам порой ненавидел ту предательскую, неподвластную разуму страсть, но теперь, когда испробовал её горячительную сладость, то не променял бы её и на десяток праведных жизней, подобных той, что вёл до встречи с Сибилл.