– Мы не общаемся, – тихо отвечаю, – Но сейчас это не важно. Ты…ты сможешь мне помочь? Моя мама в больнице, на окраине города. Мне нужен лучший хирург города, который не побоится сделать операцию.
Он вздохнул, и я могу представить, как он теребит что-то в руках, обдумывая ситуацию, у него есть такая привычка, то есть была, раньше. Прогоняю прочь воспоминания. Сейчас надо сосредоточиться на разговоре с ним. Еще несколько мгновений молчания, он медлит с ответом.
А я вспоминаю, как раньше он всегда был готов прийти на помощь. Ну вот опять!
Сейчас ситуация в корне поменялась, мы повзрослели, стали другими.
И вдруг, он коротко и твердо произносит: – Приезжай.
Одно его слово и я вновь верю, что надежда на спасение есть.
– Спасибо, – выдохнула я. Пока он называл место встречи, я старалась успокоить дыхание и сосредоточиться. Он – моя последняя надежда, и я не могла позволить себе упустить этот шанс.
Собрав оставшиеся силы, я направилась к назначенному месту. Разговор будет непростым, но ради мамы я готова на все. В голове крутились мысли о том, как мне объяснить, что произошло, и как вернуть доверие, которое было потеряно. Я все преодолею, главное – спасти маму. А со всем остальным, я разберусь позднее.
Сейчас он уже не тот мальчик – студент, которым управляли богатые и властные родители. Сейчас он занимает важный пост в нашей стране, имеет большой вес в обществе, и сам может быть вершителем судеб таких простых людей, как я.
Поездка по ночному городу немного успокаивает. Хотя кончики пальцев все еще подрагивают от напряжения, я чувствую, что стало немного легче, появилась слабая надежда.
Подъезжаю к дому, который он указал в сообщении.
Новостройка, многоэтажка, недалеко от ВДНХ – приличный район. Ничего другого я и не ожидала от Славы. Консьерж лишь мельком посмотрел на меня, после чего вернулся к экрану телефона, словно мое появление его совсем не заинтересовало.
Холл просторный, с двумя большими лифтами. Пусть это и не центр города, но стоимость квартиры здесь, наверное, зашкаливает.
Поднимаюсь на двенадцатый этаж, нахожу нужную дверь и останавливаюсь перед ней. Медлить нельзя: для мамы каждый час на счету.
Выдыхаю, пытаясь успокоиться, но напряжение только усиливается, сердце бьется как бешеное. Я его так давно не видела… Конечно, он уже меня не любит – я не питаю иллюзий. Но надеюсь, что хотя бы не ненавидит.