Видимо, мама пихнула его локтем, как обычно.
– Демиан, эта твоя молодость, о которой ты без умолку талдычишь, только-только начинается. Ты даже не заметишь, как пролетят эти три года. Сынок, мы с папой очень хотим, чтобы ты получил хорошее образование. И прямо сейчас у тебя есть отличный шанс. Понимаешь?
– Понимаю, мам, – вздохнул я. – Я понимаю.
У родителей получилось заверить меня, что учеба в скучнейшем за всю историю скуки городе – это в моей ситуации скорее хорошо, чем плохо. Они виртуозно сыграли на струнах моего желания казаться взрослым и рассудительным человеком, которому они могли доверять. И так уж у «взрослых и рассудительных» заведено, что достойное образование важнее хотелок. Этот же разговор повторился с глазу на глаз, когда я вернулся домой на каникулы. В конце концов, мне не осталось ничего, кроме как известить приемную комиссию ВШЭ о своем «искреннем» желании скорее приступить к учебе и запросить информацию, которая могла быть полезна новобранцу в рядах их академической армии. В течение оставшихся недель лета я стал понемногу свыкаться со сделанным выбором, успокаивая себя тем, что поступил правильно. Все вокруг не переставая твердили, как гордятся мной за пройденный путь и взвешенные решения. Жизнь в последующие три года обещала быть даже тоскливее, чем обычно. Но улыбки на лицах родных того стоили.
…Я допил остывший американо, купленный на вокзале перед отбытием из Праги, и спустил с полки свои вещи. Потрепанный чемодан, громоздкий походный рюкзак и гитара, которую я выторговал на блошином рынке в десятом классе. Все мое прошлое умещалось на узком сиденье купе. Поезд замедлился и позволил разглядеть знакомый пейзаж. Железнодорожная станция находилась на окраине Градца – и не сильно отличалась от всего остального города. Мы остановились у платформы, двери вагона распахнулись, и я сделал первый шаг в будущее, не имея ни малейшего понятия о том, что оно мне уготовило.
Когда я сошел с поезда, айфон подсказал, что стукнуло одиннадцать утра. Заселение в общагу началось пару часов назад. Я прицепил рюкзак к чемодану, закинул на плечи гитару и закурил. С единственной нашей с Градцем мимолетной встречи прошло три месяца. Прощаясь с ним сразу после вступительного экзамена, я и представить не мог, что ему суждено будет стать моим домом на ближайшие несколько лет. Этот городишко, спрятанный от любопытных глаз на юге страны, вызывал во мне крайне противоречивые чувства. С одной стороны он казался уютным, светлым и дружелюбным. А с другой стороны, я в который раз понимал, что за этими качествами, приводящими в восторг пенсионеров, кроется неизбежная тоска. Из привокзальной закусочной доносился стойкий аромат жареного сыра и картошки. Сигареты хоть и помогали утолить голод, но против кулинарных шедевров чешской кухни были бессильны. Я решил поскорее разместиться в комнате и сразу же раздобыть еды.