На этот раз пошел вперед по одному ему с детства ведомым указателям, выставленным самой тайгой. И снова лес как лес, ничего необычного.
Вот впереди показалась чудесная поляна, не заваленная сухими ветками и корягами, окруженная нераспустившимися еще березами, и с ослепительно яркой зеленой лужайкой посередине. Сочная трава так и манила поваляться, порадовать ноющую от ноши спину.
Дэн по-ребячьи взвизгнул и ринулся вперед к этому пушистому ковру. Стопарь едва успел подставить подножку. Парень с разбегу грохнулся, придавленный рюкзаком.
– …Ты чё? Придурок, ты чё творишь?
– А ты гляди, умный ты наш – Стопарь нагнулся и, зачерпнув горсть влажной земли, скатал из нее комок, который закинул на поляну. Ковер колыхнулся и комок съел.
– Видал? То-то! Придурок! Сам ты придурок! Окно это.
– Ничё себе! А там глубоко? – Дэн, едва вылезший из-под своей поклажи, теперь пытался отряхнуться.
– А, поди, узнай, коли интересно. Пошли, Оскар, за деревьями обойдем. А этот пускай слазит, коль хочет.
– Прости, я не знал.
– Не знал он, милай мой, тута не Бродвея тебе. Тут тайга. А с ней не шутят. Знаешь, скоко народу и скотины всякой в таких окнах сгинуло? Одной ногой наступишь, и все, каюк. И вытащить не успеют.
– Майн гот! Что это? – свистящий шепот Оскара мгновенно отбил у обоих охоту препираться.
Сразу за березами их взору предстала еще одна поляна, не в пример приветливой зеленой ловушке вся заваленная сухостоем и затянутая заплесневелой паутиной. Ни одной травинки не пробивалось через слой мучнисто-пыльной хвои от сомкнувшихся крон лиственниц.
На поляне торчало множество спиленных на высоте около двух метров широких стволов. Каждые два пенька соединялись третьим, ещё более широким. Одни были совсем трухлявые, облепленные мхом и гроздьями высохшего лишайника, другие несколько посвежее. И жуткая, звенящая в ушах и давящая на психику тишина вокруг.
– Фёдор, что это?– Оскар чувствовал накатывающую волну первобытного неосознанного ужаса.
– Идемте отседа, ребяты. Бежим. С Господцем, бежим – Стопарь неистово крестился, отступая задним ходом. Остальных уговаривать и подгонять не пришлось.
Скоро позади оказалась и красивая поляна с бездонной своей ловушкой. Плюхнулись на поваленное дерево. Стопарь отдышался, скорбно вздохнул и почему-то шепотом выдал.