– Проклятый колдун! – сказал Эверетт, словно простонал, и ушёл в соседнюю комнату, тяжело ступая.
Раздался хлопок выскочившей пробки, а затем – хрустальный и лёгкий звон, какой бывает, когда наливаешь вино из бутылки в бокал, и стекло ударяется о стекло.
Я не стала больше ждать – выскочила из-за шторки, на цыпочках пробежала к двери, открыла и закрыла её как можно тише, а потом со всех ног побежала к дому, самой короткой дорогой.
– Ты какая-то рассеянная, – сказала мне мама за ужином. – Всё хорошо? Может, ткань на платье не понравилось? Но мне кажется, синий подходит тебе идеально.
– Ткань – чудесна, – успокоила я её. – У тебя прекрасный вкус, ты сразу поняла, что нужно.
– Как же иначе, – мама кокетливо поправила причёску. – Это у меня врождённое. В восемнадцать лет я первая попросила портниху сделать мне платье с юбкой от бёдер, а не от талии. Так корсаж удлинился, и фигура стала выглядеть гораздо изящнее. Я пришла в таком виде на маскарад и произвела фурор.
– Мы помним, ты уже рассказывала, – неосторожно сказала Стелла.
Я незаметно пнула её под столом и сказала:
– И тебя сразу признали первой красавицей. Правда, мама?
Морщинка, появившаяся после слов Стеллы между материных бровей, сразу разгладилась.
– Конечно, нет! – возразила мама. – Я считалась первой красавицей с шестнадцати лет! Просто в тот раз мне вручили приз за красоту, и всяким там недоверчивым пришлось замолчать, когда меня пригласил на танец сам король. Вернее, тогда он был ещё принцем. Я имею в виду отца нашего короля, тогда он был ещё жив… Ты помнишь, Аделард, какое тогда было торжество?
– Да, дорогая, – ответил отчим, отдавая должное телятине в пряном соусе. – Ты тогда была блистательна.
– Я всегда блистательна, – чуть не обиделась она, но тут снова вспомнила обо мне. – Но с тобой точно всё хорошо, Рокси? Ты даже позабыла про почту… Бросила всё в прихожей.
– Забыла, – призналась я. – Сейчас разберу, мама.
– Я уже сделала это за тебя, – сказала она, глядя на меня с тревогой и нежностью. – По-моему, тебе надо отдохнуть. Я считаю, позирование у господина Эверетта можно сократить до двух в неделю.
– Ма-ам, – протянула я. – Не волнуйся, это не из-за позирования. И не из-за прогулок. И не из-за того, что я люблю вчерашние отбивные на завтрак.
Стелла фыркнула, но тут же сделала вид, что поперхнулась и закашлялась, а я заботливо похлопала её по спине. Отчим вскинул на меня глаза, улыбаясь углом рта, и снова углубился в поедание телятины, и лишь мама смотрела на меня, морща лоб.