Елена Сергеевна отступила на шаг, словно боялась меня.
– Что ты хочешь от меня? – спросил я. – Почему ты не боишься меня?
– Я хочу тебя спасти, – ответила она. – Я хочу, чтобы ты стал человеком.
– Человеком? – рассмеялся я. – Человек – это слабость. А я сильный.
– Это не так, – сказала она. – Ты просто заблудился.
– Нет, – ответил я. – Я нашел свой путь. И этот путь ведет к тьме.
– Тогда я не могу тебе помочь, – сказала Елена Сергеевна. – Ты окончательно потерян.
– Возможно, – ответил я. – Но я не жалею.
Я повернулся и пошел дальше, оставляя Елену Сергеевну одну, со слезами на глазах. Я знал, что она больше не будет меня защищать. Я окончательно выбрал свой путь, и этот путь вел в никуда.
Я продолжал свой кровавый путь, превращая город в руины. Я убивал, грабил, насиловал, не чувствуя ничего, кроме удовлетворения. Я был одержим своей идеей, я был готов идти до конца, чего бы это ни стоило.
В конце концов меня окружила полиция. Я дрался до последнего, не сдавался, убивая всех, кто попадался на моем пути. Но их было слишком много, и рано или поздно, мне пришлось сдаться.
Меня снова посадили в тюрьму, но теперь я был другим. Я не был тем слабым, испуганным заключенным. Я был монстром, и все это знали.
Я сидел в камере, прикованный цепями к стене, и смотрел на решетку, словно пытаясь увидеть за ней свое будущее. Но будущего не было. Была только тьма. И в этой тьме я нашел себя.
Вдруг дверь камеры открылась, и в проеме появился следователь. Он был тем же самым следователем, который допрашивал меня раньше.
– Ну что, – сказал он. – Доигрался?
– Доигрался, – ответил я с ухмылкой. – Теперь я настоящий монстр.
– Ты всегда им был, – сказал следователь. – Но теперь ты это признал.
– Да, – ответил я. – Я это признал.
– И что ты собираешься делать теперь? – спросил следователь.
– Ждать, – ответил я. – Ждать, пока не придет мое время.
– А какое время придет? – спросил следователь.
– Время моего освобождения, – ответил я. – И оно не за горами.
– Ты сошел с ума, – сказал следователь.
– Возможно, – ответил я. – Но скоро вы все сойдете с ума вместе со мной.
Следователь посмотрел на меня с отвращением и вышел из камеры. Я остался один, и в этот момент я почувствовал, как внутри меня что-то сломалось. Я больше не чувствовал ненависти, ярости, страха. Я не чувствовал ничего.