Супругу его Анну Ивановну никогда не видели кричащей, скандалящей по пустяку, даже хохочущей без удержу. Характер её был настолько ровный, что даже с собственными детьми она старалась не проявлять излишних эмоций. Дети воспитывались в величайшем почтении к советской власти и той, залитой сладкой патокой картине жизни в стране. Не разрушали почтения даже тумаки, не так уж и редко получаемые старшим и младшим братьями от не совсем сознательных ровесников и ребят постарше. В советской прессе и книгах эти негативные явления (драки, кражи, разбой и пр.) стыдливо называли пережитком прошлого. Впрочем, не так уж мрачно смотрелись те годы. Как показало время, угнетаемые и побиваемые часто приспосабливались, приобретали навыки терпеливости, хитрости и лавирования, в зависимости от обстоятельств. Многие из них впоследствии сделали карьеру по линии комсомола, партийных и хозяйственных органов…
В 1969 году, осенью, вернулся из армии старший сын Бревновых Александр, отслуживший два года на Дальнем Востоке в полку реактивной артиллерии, вооруженным недавно введенными в эксплуатацию установками «Град». Те «Грады» стояли ещё на тихоходных, но проходимых «Колунах» – автомобилях ЗИЛ-157.
Бравому старшему сержанту, заместителю командира взвода, необычайно повезло. Вместо трёх лет службы в сухопутной армии, стали служить всего два года, а ещё, его непосредственно не коснулись события на острове Даманский, хотя его часть дислоцировалась недалеко от места события. Полк подняли по тревоге, уже готовились выезжать к месту боевых действий, как пришла команда отбой.
Ко времени возвращения домой старшего брата, Галя – средний ребёнок Бревновых училась в педагогическом техникуме города Орехово-Зуево, а Юра пошёл в десятый класс школы близ старой мэрии Егорьевска, называемой в те времена горисполкомом. Его перевели в неё специально – она считалась лучшей в городе, а школа № 6 на октябрьской улице числилась в числе аутсайдеров и не могла, по мнению Анны Ивановны подготовить младшего сына к поступлению в институт.
Юра вырос чуть выше старшего брата. Он, первым в семье вымахал за 180 сантиметров, полностью копируя шестифунтовый рост своего любимого героя Натти Бампо из знаменитой пенталогии Фенимора Купера. В отличии от отца и брата он не испытывал предубеждения к низам простонародья и частенько приводил домой одного, а то и двух ближайших друзей-школьников, поиграть в теннис. В большой комнате их трёхкомнатной квартиры стоял длинный стол, не совсем теннисный и не совсем прямоугольный, чуть зауженный по торцам и с лёгкими закруглениями углов, но с настоящей сеткой. Вдоль стола располагался придвинутый к стене диван и, почти впритык к нему, книжный шкаф пятидесятых годов желто-коричневатого цвета. С другой стороны дивана, ближе к окну, в дальнем углу налево от входа, на хлипкой этажерке громоздился крупногабаритный телевизор «Горизонт», вечно накрытый кружевным покрывалом. Старший Бревнов разрешал его включать лишь после семи часов вечера. Об этой, весьма деспотичной странности, перешептывались соседи.