К приводам домой посторонних в семье относились с терпеливой брезгливостью. Дело было не в том, что они являлись чужаками, а том, что друзья Юры происходили исключительно из малообеспеченных полунищих семей. Одно время родители опасались втягивания младшего сына в неблагополучную компанию, но друзья оказались людьми вполне приличными, и к тому же хорошо учились в школе. Эти приятели не раз выручали Юру, спасая его от тирании «шакалов», рыщущих в школе и на улицах Егорьевска в поисках остатков мелочи в карманах встречных бедолаг. В шестидесятые-семидесятые годы эпидемия «шакализма» буквально охватила Егорьевск, да и другие малые и большие города страны. По слухам, это явление процветало и раньше. Судьба мелких гопников, как правило, оказалась весьма печальной. Автор наблюдал за их судьбой в течении нескольких десятилетий и сделал удручающие выводы. Впрочем, жизненный путь антигопников, которые вели с «шакалами» беспощадную войну с начала восьмидесятых годов 20 века, справедливости ради, тоже следует признать весьма трагичным, но о них расскажу потом, когда повествование подойдёт к временам антишальной войны…
В квартире номер семь, на втором этаже, в двушке, жили мать и дочь Железновы. Совсем недавно семья состояла из пяти человек, но глава семейства скончался в середине шестидесятых, от полученных ещё в войну ран, а старшая дочь Нина и единственный сын Андрей обзавелись собственными семьями. Нина родилась ещё в предвоенный 1940-ой год. Её отец погиб под Понырями в разгар Курской битвы. Мать повторно вышла замуж и родила ещё двоих детей: Андрея и Людмилу.
Нина закончила библиотечный техникум, была распределена в город Бронницы, в котором прожила два года, пока случайно не познакомилась в электричке с весёлым студентом Федей, возвращающимся из Загорнова, где они половину осени трудились на уборке картошки и свёклы. Это сейчас разбалованные студенты, особенно платных вузов, не знают такой повинности. Раньше, даже школьники старших и средних классов вовсю использовались на прополке летом и на уборке урожая осенью. Трудились, конечно, плохо, относясь к работе, как к каторге, краткосрочной, но неизбежной…
Феде настолько понравилась юная черноволосая девица невысокого роста, красивая, складненькая, что он проявил настойчивость и выпросил телефонный номер библиотеки. Звонил он часто, а под новый год заявился к ней в общежитие, где умудрился остаться на ночь.