– Спасибо вам за откровенность, – ответил я, чувствуя странное волнение от его слов.
Мы попрощались, и наш новый знакомый, слегка кивнув, продолжил свой путь к панельному дому, оставив после себя ощущение чего-то недосказанного.
Я обернулся на Артёма, он уже прекратил съемку и перебирал камеру в руках.
– Батарея садится быстро. Надеюсь, из-за холода, а не из-за брака. – сказал он, подключая наше устройство к портативной зарядке, и убрал его в портфель.
– Эх, надо было брать модель подороже… – с досадой произнес я.
– Забей, Паш, всё нормально, – отозвался Артём, успокаивая меня. – Запасных аккумуляторов хватит. Пусть камера отогреется и зарядится. А пока – в магазин сходим, купим чего на ужин. Сомневаюсь, что здесь есть круглосуточные магазины. И пиццу здесь точно не закажешь.
– Верно, лучше позаботиться заранее. Слушай, а откуда тебе известно про церковь? «Почему молчал?» —спросил я, настороженно глядя на друга.
– Да так… в самолете скучно было, а ты все время спал – не с кем словом перекинуться. Вот и залез в интернет – почитать про Зарю. На сайте какого-то блогера наткнулся на упоминание о церкви. Извини, что сразу не сказал. Боялся, что окажется фейком, или снимки старые, и там уже руины одни. Ты бы расстроился, что не получилось снять ничего интересного – вот я и молчал. Зато теперь точно знаем – церковь есть, – ответил он, избегая моего взгляд.
Его уклончивый тон вызвал у меня ещё больше вопросов.
– Да ладно тебе, – протянул я, стараясь сгладить неловкость. – Я бы не расстроился. Просто твоя таинственность меня насторожила. Теперь точно – наша цель церковь. Нужно обязательно снять её
– Обязательно сходим, времени ещё полно, а пока нужно в магазин, у меня осталась последняя сигарета. А церковь… отснимем позже, можно и с воздуха, с дрона, – добавил он легкомысленно, но в его словах чувствовалась некоторая небрежность
– Хорошо, пошли. – согласился я, хотя предчувствие чего-то нехорошего не покидало.
Мы направились к магазину, вгрызаясь в холодный ветер, который, казалось, проникал до костей. Пустые улицы и темные окна усиливали ощущение заброшенности – будто город замер в полусне, ожидая чего-то страшного. Артём молча шагал рядом, насвистывая себе под нос мелодию, которую я не узнал.
Люди по пути нам уже не встречались, зато было много собак. Одни просто бродили в поисках еды, стаями по пять – десять штук. Другие, подобравшие костистые бока, одиноко жались к мусоркам и смотрели нам вслед глазами, полными холодной тоски. Однако по пути мне удалось разглядеть и третий тип этих бездомных зверушек. Подобных псин я не встречал ни разу: худые до болезненности, плешивые, вонючие, часто с вывернутыми лапами и искусанной мордой в кровоподтёках, это особенная каста, которая одним видом сразу выделялась на фоне остальных четвероногих. При виде нас эти твари, иначе обозвать их сложно, замирали на месте, бросали быстрый взгляд в нашу сторону и убегали прочь. Я смотрел на Артёма, он старался показать вид, что не обращает внимания на слежку со стороны псов, но было заметно, что он следил за ними.