Отсутствие теплой одежды, плохие дороги и целый ряд других слабых мест, несмотря на все свое значение, отступили перед обнаружившейся слабостью большей части командного состава, неслаженностью отдельных войсковых подразделений, неумением проводить самые простые тактические операции, общим хаосом и неразберихой. Еще перед занятием Западной Украины и Белоруссии, при частичном призыве в Ленинграде, происходили случаи, когда не только пожилые профессора, но и академики получали повестки о явке на мобилизационный пункт. Как показали дальнейшие события, это была не случайность, а отражение общего положения. Подбор командного состава только по принципу преданности не замедлил дать свои результаты.
Неудачи на восточных участках фронта заставили советское командование сосредоточить внимание на линии Маннергейма. Здесь были близкие коммуникационные базы, обильное снабжение, много техники и еще больше солдат. На протяжении всей войны последние прибывали из различных районов России. Ленинградцы встречали своих знакомых из-под Москвы, Казани и из других мест. В отдельных районах города непрерывное движение войск происходило неделями. Во время проезда по Лиговке рано утром можно было наблюдать обмерзшие войска, идущие откуда-то походным маршем. Пропускная способность невских мостов, казалось, готова была спасовать перед количеством боевой силы, направляющейся в Финляндию для «военных действий».
Вскоре после начала войны стало известным, что на Карельском перешейке происходит что-то ужасное. Безответственность и безжалостность советской системы в отношении своих граждан выступили со всей силой. Для советской «первоклассной техники и руководства» линия Маннергейма явилась неприступной крепостью. Единственным выходом явилось настлать горы из трупов десятков тысяч человек, чтобы ее прорвать. Советское правительство решилось это сделать. Сделало… и само испугалось, поспешив заключить мир с «низвергнутым» правительством Финляндии. Перспективы прорыва второй линии финляндской обороны и дальнейшего ведения войны оказались чересчур страшны. Заносчивое советское правительство, еще недавно грубо оборвавшее Рузвельта, просившего избавить от бомбардировок гражданское население Финляндии («Президент имеет чересчур большие глаза, если видит такие вещи из-за океана». Молотов), должно было с этой самой Финляндией заключить мир, не пытаясь продолжать ее завоевание.