– А у вас в Зулумбии тепло? – невпопад спросил он.
– У нас вечное лето! Урожай созревает четыре раза в году, и не бывает зимы. Круглый год цветут деревья, и птицы не покидают гнёзд… О-о-ой!..
Семёна аж в жар бросило. Зягура исчезла, как сквозь землю провалилась.
– Эй! Зягура! Ты где?
– Здесь, мой господин! – отозвалась она откуда-то снизу. – Я попала в ловушку для шакалов и не могу выбраться. Будь осторожен. Она у тебя под ногами.
«Ага, в люк провалилась», – догадался Семён. Он присмотрелся, увидел чёрную дыру открытого люка, опустился возле неё на колени и заглянул внутрь. Темно, хоть глаз вырви.
– Зягура, там на стенках должны быть скобы. Цепляйся за них и вылезай.
– Я не знаю, что такое скобы, – скорбно отозвалась Зягура. – У нас в Зулумбии очень просто устроены ловушки – яма и всё.
– Ну, это такие железные ступеньки. Пощупай стены. Нашла?
– Я не знаю, что такое ступеньки, – голос Зягуры дрогнул. – У нас в Зулумбии нет ступенек.
– Гос-с-споди! Да что у вас там вообще есть? – возмущённо зашипел Семён, нашаривая ногой верхнюю опору.
– Всё остальное есть, мой господин! – с готовностью отозвалась Зягура. – Есть копья с железными наконечниками и оперённые стрелы. Есть топоры, чтобы затачивать острые колья, и ножи, чтобы снимать с добычи шкуру…
«Достану её и убью!» – мрачно думал Семён, погружаясь под нескончаемый лепет в зловонный канализационный колодец.
Когда они наконец-то добрались до дому, Семён, негнущимися от холода пальцами нашарил в кармане ключи, открыл дверь, стянул с себя мокрую одежду, плюхнулся на кровать и мгновенно заснул.
Снилась ему прекрасная южная страна с красными закатами, стада неторопливых слонов и изогнутые тени тропических деревьев. Полуобнажённые чернокожие люди в разноцветных бусах расступались перед ним с поклонами и протягивали корзины с едой. Четверо мускулистых охотников в узких набедренных повязках волокли привязанную к копью за длинные ноги антилопу, и её рога чертили на песке две бесконечные, как рельсы, параллельные линии. Охотники положили добычу у ног Семёна, отошли на два шага назад и почтительно замерли. Мёртвая антилопа, неловко запрокинув голову, смотрела на него покорными синими глазами. Семён снял с пояса кривой нож, ухватил его поудобнее за костяную ручку, размахнулся и вонзил остриё в упругую ляжку. Антилопа неожиданно дёрнулась и забилась на земле в истошном женском визге.