Антон скосил глаза на сидевшего рядом оберфюрера, уронившего голову на грудь и не подающего никаких признаков жизни, разве что текущей из приоткрытого рта слюной, капающей с подбородка на форменные черные брюки с лампасами.
«А этот Хартман, на первый взгляд, выглядит как редкий служака-простец, – с одобрением подумал Антон, – не сноб и не аристократ голубых кровей, как тот же привередливый говнюк барон фон Эрлингер, что постоянно презрительно морщит свою лощеную харю при общении с комендантом. А чем, скажите, он лучше его, Антона Кайндля? Да они с ним даже в одном звании, но это не мешает господину барону цедить слова «через губу», как будто комендант концлагеря – человек второго сорта! А этот оберфюрер оказался крутым мужиком, – с потаенной завистью мысленно произнес комендант, – не погнушался даже по русскому обычаю выпить одним махом чертов стакан шнапса, наполненный до краев! Сам бы Антон так точно не смог…»
Штандартенфюрер в очередной раз оглядел упитого вусмерть виновника торжества, пребывающего в блаженной отключке.
«А ведь и вправду говорят, – вновь подумалось Антону, – Des einen Tod, des andern Brot [1]. Однако русские, Кайдль неоднократно слышал это от узников Заксенхаузена, говорят иначе: что русскому хорошо, то немцу – смерть!»
[1] Пословица образно выражает: то, что для сильного является развлечением, слабому причиняет страдание. Дословно: что одному – смерть, другому – хлеб.
И кто бы что ни думал на этот счет, эти восточные варвары правы. Для этого не нужно было далеко ходить – оберфюрер СС Роберт Хартман и те из парней охраны, кто тоже не испугался выпивки по русскому обычаю, тому полнейшее подтверждение – все лежат пластом: кто мордой в салате, а кто и вовсе под столом. А столетний русский старик – живее всех живых! Даже глазом не моргнул! Поэтому Великий Фюрер как никогда прав – этих восточных дикарей следует уничтожать! Выкорчевывать и выпалывать с лица земли сотнями, тысячами, миллионами! Освобождая такое необходимое жизненное пространство для немцев и родственных им народов. Что он, Антон Кайндль, комендант концлагеря «Заксенхаузен» с превеликим рвением и делает ежедневно! И эта работа приносит ему настоящую радость и удовлетворение. Иначе проклятые унтерменши, плодящиеся со скоростью кроликов, заполонят всю планету!