Агитбригада. Книга 3 - страница 33

Шрифт
Интервал


– Хм, странно, – задумался я.

– Всё! Я больше ничего не знаю! Упокаивай! Ты обещал!

Ничего не оставалось, как прочитать слова заклинания, и, через миг, вредноватый дедок исчез, развеялся.

– Всё, можешь отмереть, – разрешил я надутому Моне. – Я ложусь спать, а ты следи. Чуть что – буди меня.

– Хорошо, – буркнул Моня, – а всё-таки старый хрыч тебя надул.

– Почему это?

– Мне кажется, что он здесь всё знал. Просто не хотел рассказывать.

– Ну пусть это будет уже на его совести, – зевнул я и продолжил раздеваться. – Завтра трудный день. Так что хоть высплюсь.

– Интересно, Клара с Ириной подрались? – поддел меня Моня из вредности.

Но в теле пацана был взрослый человек, так что на меня глупые подколки не подействовали:

– Хорошо бы Ирина Кларе накостыляла, – вздохнул я, почти проваливаясь в сон, – меньше будет бегать за Зубатовым и фантазии свои пытаться воплотить в жизнь.

– Эх, не жалеешь ты девушек, Генка… – хихикнул Моня, но я его уже не слышал. Провалился в царство Морфея.

Но долго поспать мне не дали. Не суждено, видимо, было мне и сегодня ночью поспать. Скрипнула дверь и сон ушел из моих глаз. Я скосил взгляд – в квартиру вошла Мими.

Причём скрипнула запертая на засов дверь! Я поднял голову от подушки и невольно охнул: платье на ней было порвано, волосы распатланы.

И неизменной куклы тоже не было.

Глава 6

– Ипическая сила! – потрясённо выпалил Моня, рассматривая одним глазом открывшуюся картину.

А обалдеть от чего было: в отдельном кабинете провинциального ресторана, который и рестораном называть можно было лишь с большой натяжкой, прямо на полу лежали три трупа: Ирины, Зубатова и незнакомого мне официанта. Горло Ирины было перерезано, точнее создавалось такое впечатление, что оттуда зверски вырвали большой кусок вместе с гортанью. Официант выглядел чуть получше – ему просто проломили голову бутылкой шампанского и сейчас под ним натекла огромная лужа крови пополам с комочками мозговой субстанции (никогда бы не подумал, что у официантов может быть столько мозгов). А вот Зубатов, как ни странно, был абсолютно цел, как огурчик. И лишь отсутствие дыхания и сердцебиения, что подтвердил случайно затесавшийся на гулянку в общем зале фельдшер, указывали, что его с нами больше нет.

– С ума сойти! – в очередной раз растерянно повторил Моня.

Я ответить ему не мог. Иначе это странно было бы воспринято окружающими. В кабинет набилось народу столько, что яблоку негде было упасть, от служащих заведения до посетителей, и даже репортёр один затесался. Поэтому Моня мог причитать сколько угодно, я вынужден был молчать, ведь деваться мне было некуда.