– За тобой… (идти?). Ты… (трам), – сказал он и показал на мужчин у двери.
Их было двое. Один лениво прислонился к стене и накручивал на подрумяненный шрамами и мозолями палец прядь длинных угольно-черных волос. Бледное, почти мраморное лицо оживлял только насмешливый взгляд изумрудов-глаз. Голубые, припудренные ласковым спокойствием глаза второго я разглядела, только когда он убрал за ухо мягко вьющийся пепельный локон, оправил на хрупком запястье рукав шелковой блузы, обернулся и обратился к старику:
– Благодарю. Это… (ну вы поняли, тарабарщина).
Мой старый-новый знакомый в словаре не нуждался, так что просто кивнул и наконец ушел. Чуть-более-молодой-новый незнакомец посмотрел на меня.
– Здравствуй, солнце. Не бойся, не обидим. Ты не против поговорить?
Его речь была понятна, но счастье притупилось недоверием. Язык не походил на тот, с помощью которого изъяснялись местные, а звучал скорее, как мой родной. Только проще, без лишних виньеток вроде артиклей. Никогда не разговаривайте с неизвестными. Ладно.
– Кто вы?
– Друзья. Меня зовут Рафаэль. А он – Азар.
Тот, кого назвали Азаром наконец отпустил измученную прядь и слегка кивнул мне в знак приветствия.
– Милиционер не сказал, как тебя зовут.
– Ли…ли…– я замялась. Старику точно не нужно было знать имя, а вот насчет новоиспеченных «друзей» терзали сомнения. Придумать псевдоним времени и соображения не хватило. Какие имена вообще считались нормальными для этой страны?
– Лили? – уточнил Рафаэль
Предположение немного рассмешило. Насколько же должно обеднеть воображение, чтобы один и тот же слог повторялся два раза подряд? И разве полноценное слово могло звучать так коротко? Хотя, помнится, один здешний автор однажды заявил, будто «простота – жена искусства», или что-то в этом роде, и, если «Лили» здесь считалось именем, я бы с удовольствием сменила настоящее. Рафаэль расценил улыбку как утвердительный ответ.
– Очаровательно. И еще кое-что. Ты здесь одна?
– Нас трое. А может и четверо, если тот дед еще не ушел.
– Да, но милиционер сказал, что нашел тебя одну на улице.
– И что?
– Просто немного странно, что ты не пошла домой. Что-то случилось?
– А мне некуда… то есть… – я замолчала, потянулась рукой ко рту, промахнулась, едва не ткнула пальцем в глаз, сжала кулак у груди, мысленно выдавая себе пощечины, и, не найдя другого ответа, пробормотала: – Как бы, дома тут нет. Ну, вообще он есть, но не мой, а хочется свой. И спать, – само вылетело у меня, – тоже хочется.