Проводник вернулся. В его глазах сверкнуло недовольство.
– Внутри есть комната, почище, – сказал он кратко. – Но гнёзда крыс там всё-таки есть. Крысы крупные, почти размером с кошку. Бьюсь об заклад, заразные. Придётся быть наготове, чтоб они нас не загрызли в ночи.
С этими словами он пропустил всех внутрь, и они осторожно двинулись за ним. Свет маленького фонарика вырывал из тьмы уродливые пятна стен. Штукатурка осыпалась давно, а от потолка свисали пучки проводов и ржавые штыри арматуры. Осколки металла устилали пол, словно сорванные лепестки чёрного цветка. Меж обломков сновали шорохи, и мальчишке мерещилось, что кто-то тяжело дышит в темноте, хрипло, как будто с давним желанием убивать.
Вскоре они действительно нашли относительно просторное помещение без окон, но с остатками перекрытий, где можно было спрятаться от ветра. Старик Грант, Проводник и двое крепких мужчин с лицами, огрубевшими от бесконечной резни, заняли позиции у входа. Ещё двое уткнулись в тёмный угол, готовые отдохнуть, хоть и насторожённые, но какой-никакой сон был им необходим. Мальчишка сел на пол, прижал колени к груди, пытаясь унять мелкую дрожь.
По ночам вся эта земля, вся выжженная пустыня становилась другим пространством, будто сама планета смещала свои очертания, обнажая потаённые шрамы. Снаружи, в темени, слышались странные звуки – скорее волчьи, но совсем не волчьи, а может, громыхали останки старых машин, завывающих на ветру. Возможно, это был всего лишь голос ночи, бормочущий о своём бессмертии.
Сквозь беспокойную дрёму мальчишка слышал удары собственного сердца; оно колотилось, словно хотело выскочить наружу. Время от времени он садился, сжимая в кулаке маленький нож. Ему казалось, что по коридорам скребутся лапы; кажется, кто-то или что-то там ходило вокруг. Возможно, это были мутировавшие животные или бандиты, учуявшие, что кто-то занял их бывшую берлогу. Но никто не решался ступить на шаг внутрь, и пронзительный взгляд Проводника вглядывался во мрак, стараясь распознать малейшее движение.
Только ближе к рассвету, когда тусклый свет прорвался сквозь выщербленные проёмы и трещины в стенах, путники дали себе слабую надежду, что здесь, в их ночной стоянке, им ничего не угрожает. Послышалось копошение, сонные ругательства – один из крепких мужчин при попытке встать запнулся о полуобломанную железку и выругался так, что можно было заподозрить, будто стена вздрогнула. Но вскоре все поднялись, зная, что не могут медлить: путь предстоял долгий, а запас воды таял. У них было решено – идти на северо-восток, к Гранитным Обрывам, хоть там и кишмя кишели «стервятники».