–Понимаю… Вы найдёте людей, которых просила моя дочь?
Другой кивнул:
–Я их найду.
–Вы думаете, такие люди существуют?
–Это зависит от того, что от них требуется. Сегодня на Ямайке многие не представляют, каким может быть их будущее. Если, как утверждает полковник Бьюкенен, это место перестало быть убежищем, а пиратство, азартные игры и проституция больше не считаются «честными способами заработка», а стали чем-то порицаемым, мы перешли от ночи к дню без всякого перехода. Для большинства перемена оказалась слишком резкой, чрезмерной. Как летучие мыши, они будут ослеплены солнечным светом.
–И можно будет доверять таким людям?
–Я научился много лет назад никому не доверять. Почему теперь что-то должно измениться?
На мгновение оба молча наблюдали за шумной семьёй попугаев, которые ссорились на ветке близлежащего самана. Наконец сам Мигель Эредиа прокомментировал, словно говорил больше с самим собой, чем с собеседником:
–Меня беспокоит моя дочь. Смерть её брата, кажется, свела её с ума. В детстве она его обожала, годами верила, что найдёт его, а когда наконец нашла, потеряла окончательно.
–Потеря тех, кого мы любим больше всего, – это суровая кузница, в которой обычно формируется наш характер, – спокойно ответил англичанин. – Я знаю это по собственному опыту. Боль – это единственный огонь, способный раскалить душу добела, и самое печальное, что мы никогда не знаем, какой формы она примет, если ударить по ней в этот момент. Я выбрал путь деградации, в то время как ваша дочь, похоже, выбирает приключение, неподобающее ни её возрасту, ни её полу. – Он повернулся и посмотрел на него. – Чего она, собственно, добивается?
–Я не уверен.
–Зачем вам эти люди?
Другой взглянул ему прямо в глаза, казалось, то, что он увидел, его убедило, и, наконец, он спросил:
–Сможете хранить секрет?
–Даю вам слово того, что осталось во мне от джентльмена.
–Этого достаточно. —Мигель Эредиа сделал небольшую паузу, но, не раздумывая долго, добавил: – Она намеревается снарядить корабль для борьбы с работорговлей.
Тот очень медленно поднялся на ноги, дважды прошёлся по свободному от зарослей пространству перед сараем и, обдумав услышанное, вынес вердикт:
–Не сомневаюсь, что она ещё более сумасшедшая, чем я думал. Работорговля стала главной движущей силой этого времени, ведь без чёрных эти земли никогда не будут процветать, и их бесконечные богатства будут потеряны навсегда. Транспортировка рабов из Африки подобна реке, более полноводной, чем Амазонка, и пытаться её остановить – всё равно что мечтать о том, чтобы перегородить Амазонку, имея на помощь только дырявое ведро.