– Здравствуйте, – выдавила из себя Алёна. Сейчас будет ложь. Конечно, не вся история ложь, но в жизни вообще мало историй могут претендовать на абсолютную истину. Но от этой лжи зависит слишком много жизней. Жизни людей, которых она любит. А ради них, даже такая прямолинейная правдорубка как Алёна, будет виртуозно врать.
Она собралась с силами и начала:
– Это началось давно, наверное с момента рождения моего племянника Тимоши. Точнее с того, как стало понятно, что у него ножки… ну не будут ходить, – голос едва слушался молодую женщину. Оператор с камерой подошел к ней очень близко, чтобы снять ее лицо крупным планом. Дискомфорт Алёны стремительно рос.
– То есть ты хочешь сказать, что твоя родная сестра не знала, что ребенок родится инвалидом?
– Нет, никто не знал. Беременность протекала обычно, даже отлично можно сказать, – Алена пыталась унять свой голос, – тогда это просто так получилось, никто не был виноват, – я так хочу думать во всяком случае, – Алёна нервно улыбнулась, но быстро пришла в себя, – но вот получилось, как получилось и практически именно в тот момент, Анатолий из любящего и заботливого мужа начал превращаться в изверга и тирана. Он не мог полюбить такого ребенка, не мог принять, что вот да… это его сын и он такой вот родился.
– Твоя сестра старалась сохранить брак?
– Да, конечно, да. Она и брак сохраняла и сына на ноги пыталась поставить. Это все легло на ее плечи. Я пыталась помогать как могла, но мы очень ждали помощи от фонда. То есть была возможность операции, которая правда не гарантировала результат на все сто процентов, но Лина верила, и я тоже и Тимоша. Как не верить в такое чудо, когда любишь своего ребенка и желаешь ему лучшего? Но времена сложные и семья пыталась набрать денег и фонд тоже, но не получалось… Сумма была абсолютно не подъемной.
– Анатолий помогал? Он копил деньги на операцию сыну?
– Да, по первости точно да. Ну так говорила Лина… но потом он похоже… ну, устал что ли. Перестал верить. Он стал пропадать часто, мог не прийти ночевать. Лина начала подозревать, понимать, что происходит, но прощала, наверное, его. Он ей за эти годы внушил, что это она виновата, что Тимофей родился таким.
– Как понять внушил? Ангелина вела неправильный образ жизни во время беременности?
– Нет! Нет, конечно, нет! Она упала с лестницы на даче и у Тимоши случилось повреждение спинного мозга, что навсегда приковало Тимошу к инвалидной коляске. Никто в этом не виноват, – голос Алёны снова сорвался и снова на лице мелькнула та странная улыбка, – вообще никаких шансов на то, что он будет когда-либо ходить никто из врачей не давал. Но время шло и за десять лет после его рождения медицина шагнула вперед и вот Лине в центре реабилитации предложили операцию. Новая методика, еще не сильно «откатанная» как выразился ей хирург, но дающая шанс. Лина, конечно, вцепилась в это, как и должна была сделать любая мать.