Еще одной причиной страха была сама глубина колодца. Ёся никогда не заглядывал туда. Среди ребятни их улицы была игра на смелость: кто глубже засунет голову в колодец и дольше будет смотреть вниз. Ёся в ужасе бежал от этих детских забав. Он не то что сам не решался это сделать, ему страшно было даже смотреть, как другие рискуют.
И третья причина – ведро с водой. Слабенькому и щуплому мальчику было нелегко вытащить полное ведро. Он с трудом тянул веревку, которая, казалось, становилась тяжелее с каждым движением. Вода в ведре качалась, грозя пролиться обратно, а руки у Ёси начинали дрожать.
В этот полдень у колодца никого не было. Улица тоже пустовала, как будто весь мир замер в холодной тишине. Это была даже не улица, а дорога, ведущая в поселок. Их дом, вместе с двумя соседскими мазанками, стоял практически в пустой степи. Между ними и ближайшим зданием, расположенным на окраине густонаселенной части Аккемира, раскинулся огромный пустырь.
Открытая местность простиралась на много метров вперед, и только одна дорога соединяла их с поселком. Проторенная тракторами и грузовиками, она извивалась между снежными сугробами. По обеим сторонам дороги лежал нетронутый белоснежный покров, который казался бескрайним. На снегу виднелись узоры следов степных зайцев, переплетенные с отпечатками лап охотящихся на них лис и волков.
Степь вокруг дома была тиха, будто спала под пушистым одеялом снега. Только редкие порывы ветра напоминали о суровой зиме, которая не щадила ни людей, ни зверей.
Помощи точно не стоило ожидать. Ёся стоял перед колодцем, чувствуя, как по спине пробегает дрожь – не то от мороза, не то от страха.
Сжав руки на веревке, он чуть ли не с закрытыми глазами сбросил ведро в колодец. Послышался глухой всплеск воды, который эхом разнесся по стенам. Мальчик крепко зажал веревку, пока ведро не погрузилось и не наполнилось водой.
Громко пыхтя и кряхтя, он начал тянуть его наверх. Руки быстро устали, но он продолжал. Веревка натягивалась, как струна, а ведро медленно, но неуклонно поднималось. В какой-то момент вода внутри начала выплескиваться, делая ведро легче, но путь оставался долгим.
С каждым рывком руки дрожали сильнее, а холодный ветер, пронзающий насквозь, только мешал. Однако, пересиливая себя, мальчик наконец увидел ведро, показывающееся из глубины. Едва поставив его на край колодца, Ёся почувствовал, как его дыхание сбилось от усталости.