Тут ему желудок и напомнил – зачем. Как засосал. Юноша даже скрючился. Позеленел весь.
– Принеси чего пожевать, да выпить, а то я умираю. Потом всё по порядку расскажу.
– Боюсь, не просто это будет. Все с утра точно с ума сошли, и люди, и животные. На еду бросаются, будто не ели года три.
– И что, всё съели? – скрипнул челюстями Бин.
– Пойду пошукаю, у стряпухи в закромах, может, где чёрствая корочка на твоё счастье и завалялась, – скривился одноглазый старик.
Подмигнул, наверное.
На самом деле, скудная получилась трапеза. Гро притащил ломоть зачерствевшего хлеба и пару луковиц, сорванных тут же, у кухарки на грядке. Бин хотел поморщиться, увидав такие деликатесы, только желудок ему не позволил, как напомнил о себе спазмой голода. Бин схватил луковицу, и даже не почистив, в рот целиком запихал. Слёзы брызнули из глаз, сопли брызнули из носа… и дым повалил из ушей. Хорошо!
Гро нетерпеливо прохаживался у юноши перед самым носом, пытаясь, совершенно, впрочем, безрезультатно, привлечь к себе внимание. Бину было не до разговоров. Рот занят. Но, всему бывает предел, даже сухари вскоре кончились.
– Может, всё-таки расскажешь, – не выдержал старый вояка.
– Угу, – их сиятельство выплюнул на грязный пол остатки луковой шелухи.
– Если можно, то с начала.
– Как скажешь, – Бин выковырял пальцем из сломанного о баранью кость зуба последнюю шелуху и щелчком послал её в портрет жены. Попал. Прямо в нос. Удачно! Пусть нюхает.
– Кто они? – Гро скрипнул зубами.
Это был зловещий признак. Бин решил судьбу не искушать и, перепрыгивая с пятого на десятое, коротенько обрисовал картину ночного боя.
– Вот так— так, значит, они приехали за тыщи вёрст старенькую, заваленную шахту покупать, а ты их ни с того ни с сего всех перестрелял, да потом ещё над трупами поиздевался.
– Колдуны они, вас ведь всех усыпили. Я будить пробовал, не смог, – рыцарю такая интерпретация вчерашних событий не понравилась.
– Давай съездим в Палантас и там всех магов и фокусников кольями к земле поприбиваем, стоит ли на пятерых закругляться.
– Они ворота ломали, – нашёл последний аргумент провинившийся ученик.
– Видел, поэтому и не выпорол тебя ещё, – скривился старик. Бин эту гримасу решил посчитать улыбкой.
– А сам, ты, что, думаешь про всё это? – юноша поискал глазами на столе хоть, что ни будь съедобное. Разве только початая бутыль с гномьей водкой. Нет. Пить как раз не хотелось. Не то настроение.