– Мой царь, – с трудом из-за своего живота он низко мне поклонился, – это было бы крайне невежливо с моей стороны, поэтому, если твоё величество не настаивает категорически, я бы хотел тебя сопровождать.
Обижать человека на ровном месте не хотелось, поэтому, согнав Тушратту с колесницы, я с усмешкой наблюдал, как владелец нома с трудом забирается на мягкий и гибкий пол, который прогибается по его весом. Мне казалось, только большой опыт может помочь ему устоять, когда колесница придёт в движение. Каково же было моё удивление, когда с таким трудом забравшись и встав рядом со мной, он не стал хвататься за ручку, чтобы не упасть, а весьма устойчиво обосновался на гибком полу.
– Я смотрю, колесницы для тебя не в новинку? – поинтересовался я, тронув поводья, и мы поехали в сторону храма, а митаннийского принца подобрала вторая колесница из моего сопровождения.
– Давным-давно, мой царь… – он осторожно на меня посмотрел, но, видя, что я спокоен, пожал плечами, – я был всадником.
– Странно, как ты смог тогда стать главой нома? – ещё больше удивился я. – Кастовое общество такого не предполагает, должности обычно передаются по наследству в одном роду.
– Это долгая и не совсем радостная история, твоё величество, – ответил он, так и не касаясь во время движения ручки на колеснице, хотя нас по дороге ощутимо трясло. – Я не смею отнимать время у моего царя.
– До храма ещё минут десять, – намекнул я, и он, тут же поняв, поклонился.
– Я родился в другой семье, мой царь, – вздохнул он, прикрывая глаза, – десятым ребёнком в роду воинского сословия. Как и все дети, с детства готовился стать воином на службе у его величества, что вскоре и случилось. Мой командир, господин Хоремхеб, был лучшим, кого я мог пожелать себе, и под его командованием мы одержали много славных побед во славу отца нго величества Менхеперры.
– Пока ничего необычного, – хмыкнул я.
Он открыл глаза и мягко улыбнулся.
– К сожалению, на этом хорошая часть истории заканчивается, мой царь. Я влюбился в девушку, красивую, словно богиня Исида. И, боги свидетели, она полюбила меня в ответ. Наше счастье продлилось ровно месяц, пока об этом не узнали её родители.
Он на секунду задумался и продолжил:
– Она была из жреческой семьи очень высокого положения. Вся её дальнейшая жизнь и судьба была предопределена её родителями уже тогда, когда она родилась. Так что её отняли у меня, а когда я попытался украсть любимую и уехать из Египта, нас догнали. Меня избили и бросили умирать, а она, думая, что я умер, покончила с собой. Но я, к несчастью, выжил и вернулся домой, только чтобы узнать, что мой род, чтобы не ссориться со жреческим родом, отказался от меня и изгнал из семьи.