Я пытаюсь поднять собаку, но она отказывается вставать. Она сдалась. Огонь приближается, и когда он будет совсем рядом, мне придется бросить Матильду. Меня сотрясают рыдания. Я прижимаюсь лицом к шерсти, вдыхая знакомый собачий запах сквозь вонь дыма.
– Я люблю тебя, Матильда.
Она виляет хвостом и прижимается мордой к моей шее.
Рев пламени приближается, становится невыносимо жарко. Слезы высыхают, не успев упасть на землю.
Вдруг сквозь шум крови в ушах я слышу рокот двигателей, поднимаю голову и замечаю огромный пузатый пожарный самолет. Я утираю слезы и смотрю, как он снижается. Десятки людей останавливаются и задирают головы.
Самолет подлетает к краю пылающего ада и сбрасывает несколько тонн огнетушащей смеси. Розовая, словно жвачка, жидкость гасит ближайшие языки пламени и покрывает машины и дорогу на пути пожара. Вокруг меня раздаются радостные крики.
Пожар беснуется и атакует смесь, но не может ее победить. Я ловлю ртом воздух, изумленно глядя на эту картину. Наступление пламени на юг сорвано, и на сердце становится легче. Пожарные выиграли для нас время. Они спасли мою собаку.
Я уговариваю Матильду идти, и она неохотно поднимается. Пройдя несколько метров, я замечаю в багажнике брошенного пикапа детскую тележку. Мысленно возблагодарив владельца, достаю тележку и помогаю Матильде забраться внутрь, а потом, взявшись за ручку, качу ее за собой и присоединяюсь к остальной толпе зомби, ковыляющих в сторону Бишопа. Позади нас бушует пожар, обозленный устроенной ему западней, и его западная кромка дотягивается до бескрайних лесов, с ревом устремляясь в сторону Йосемитского национального парка.
Те, чьи машины не сгорели, возвращаются, и на дороге возобновляется движение. Наверное, мы напоминаем колонну беженцев: половина на колесах, половина бредет на своих двоих по обочине, таща на себе все, что только можно: детей, продукты, фотографии и домашних животных. Водители, у которых в машинах еще есть свободное место, останавливаются и предлагают подвезти семьи с маленькими детьми.
Рядом со мной тормозит синий пикап, набитый рыболовным и туристским снаряжением. Водитель высовывается в окно:
– Подвезти?
Я оборачиваюсь и вижу небритого парня в бейсболке. Ему сильно за двадцать, и в Гэп-Маунтин я его вроде бы не встречала. Он взмок от жары, а машина покрыта тонким слоем пепла. Он показывает взглядом на мою собаку: