Леди Нэш и мисс Колдуэлл пропали в последнюю неделю июля, а уже в первых числах августа в Рэд Холл приехала новая гувернантка – мисс Риттер. Продержалась моя предшественница всего три недели. Она уехала из этих мест, якобы напуганная россказнями слуг о призраках, бродящих ночами по усадьбе. Тогда моя тетушка Агата, вращавшаяся в кругу знатных семейств, узнав о затруднительном положении сэра Карлтона Нэша, посоветовала тому нанять ее родственницу – особу образованную и во всех отношениях благоразумную, происходившую из хорошей, хотя и обедневшей семьи.
Обходительными манерами, образцовым поведением и отзывчивостью я быстро сумела расположить к себе не только сэра Карлтона, всех его домочадцев и слуг, включая экономку – суровую госпожу Лидс, но и некоторых жителей деревни, с которыми за время пребывания в Рэд Холле успела свести знакомство.
Я помню свой приезд и глубокую печаль, которую вызвал во мне вид этого одинокого массивного дома. Низкие свинцовые тучи наваливались на его крышу, и даже еще сохранявшая августовские краски аллея, встретившая меня приветливым шелестом листвы, не могла сгладить гнетущее впечатление от обители скорби. Даже мне при здоровом скептицизме вдруг захотелось развернуться и бежать прочь отсюда, но мелькнувшее в одном из верхних окон юное личико помогло собраться с духом. Окинув внимательным взглядом мрачный особняк с маленькими башенками и флюгером, я подхватила с земли тяжелый чемодан и дорожную сумку, и смело зашагала навстречу неизвестности. А прожив в Рэд Холле некоторое время, поняла, что не смогу покинуть загадочное жилище и его обитателей не выяснив, что на самом деле приключилось в этих стенах.
Много раз, проходя по темным коридорам особняка, я представляла Мелоди, следовавшую этим путем. Она оставалась для меня загадочной фигурой, тенью, не имевшей лица – по странному стечению обстоятельств во всем доме не нашлось ни одного портрета его хозяйки. Поэтому нарисовать ее образ мне помогало богатое воображение.
Стоит отметить, что у каждого помещения в Рэд Холле, начиная от библиотеки с массивными стеллажами, заставленными книгами и заканчивая оранжереей с экзотическими растениями, имелся свой уникальный характер. Все спальни были обставлены роскошно. Полы устилали дорогие ковры, стены украшали картины и гобелены. В гостиной, перед большим камином после ужина собиралось все семейство. Странные это были вечера. Их можно было смело назвать вечерами молчания.